Летопись жизни Б.Н. Абрамова. 1897-1958 гг.

Дополненная версия от 10.11.2022.

Первое издание:

Летопись жизни Б.Н. Абрамова. К 125-летию со дня рождения / Авт.-сост. Н.В. Башкова. Новосибирск: СибРО: ИЦ Россазия, 2022. - 164 с., илл.

Второе издание:

Летопись жизни Б.Н. Абрамова  / Авт.-сост. Н.В. Башкова. Новосибирск: СибРО: ИЦ Россазия, 2023. - 192 с., илл.

Аннотация к изданию.

Настоящее издание обобщает и систематизирует длительные архивные поиски и исследовательскую работу многих людей. Это первая серьёзная публикация, позволяющая в хронологическом порядке проследить жизненный и отчасти творческий путь Б.Н. Абрамова (1897–1972) – духовного ученика Н.К. Рериха и Е.И. Рерих, мыслителя, писателя, педагога.

Благодаря привлечению переписки Б.Н. Абрамова, его философских Записей, воспоминаний и писем близких, архивных сведений, перед глазами читателя возникает живой облик устремлённого и сильного духом мыслителя. Сложность судьбы Б.Н. Абрамова, вписанной в драматичную жизнь эпохи, ярко высвечивает высоту избранного им подвига служения Свету.

«Летопись жизни Б.Н. Абрамова» будет интересна всем изучающим наследие семьи Рерихов, Б.Н. и Н.И. Абрамовых.

Автор-составитель книги – Н.В. Башкова, канд. филос. наук, научный сотрудник Музея Б.Н. Абрамова в г. Венёве.

Подробнее о подготовке издания: Башкова Н.В. О «Летописи жизни Б.Н. Абрамова» (2022)

1897 год.               1919 год.               1934 год.

1900-е гг.               1920 год.               1935–1939 гг.

1906–1912 гг.        1921–1922 гг.        1940–1945 гг.

1913 год.               1923 год.               1946–1949 гг. 

1914 год.               1925 год.               1950 год.

1915 год.               1927–1928 гг.        1950-е гг.

1916 год.               1929 год.               1957 год.

1917 год.               1931 год.               1958 год.

1918 год.               1932–1933 гг.        Сокращения. Источники

От составителя

«Летопись жизни Б.Н. Абрамова» выходит в юбилейный год, когда мы отмечаем 125 лет со дня рождения мыслителя и 50 лет со дня его ухода. Книга обобщает сведения о его жизненном пути, которые собирались многими исследователями на протяжении почти 30 лет.

Борис Николаевич Абрамов (1897-1972) – духовный ученик великого художника Н.К. Рериха (1874-1947) и философа-гуманиста Е.И. Рерих (1879-1955), мыслитель, писатель, педагог. В историю русской культуры он вошёл как составитель многотомного труда – нравственно-философских Записей, издающихся под названием «Грани Агни Йоги». В них поясняются и развиваются многие мировоззренческие идеи, изложенные в Учении Живой Этики (Агни Йоге), которое принесли в мир Е.И. и Н.К. Рерихи. В Записях рассматриваются проблемы глубинного единства мироздания и человечества, их взаимообусловленной эволюции, нравственного совершенствования и расширения сознания человека, развития его творческого потенциала, социального строительства на Общее Благо и многие другие. Борис Николаевич посвятил работе над Записями более 20 лет, которым предшествовал долгий подготовительный период. Последняя страница этого труда датируется днём ухода мыслителя из земной жизни.

После выхода в свет в 1993 году первого тома Записей у читателей возник большой интерес к личности самого Бориса Николаевича Абрамова. Первые и самые ценные сведения о нём дали ещё жившие тогда его ученики и единомышленники: Н.Д. Спирина, Б.А. Данилов, О.А. Копецкая, З.Н. Чунихина и другие. Их воспоминания сохранили для нас живой облик устремлённого мыслителя и чуткого наставника.

Важные архивные документы, письма и вещи, связанные с жизнью Б.Н. Абрамова и его близких, хранятся в фондах Музея Н.К. Рериха (Сибирское Рериховское Общество (СибРО), Новосибирск), Музея Рерихов (г. Москва; ранее – в Международном Центре Рерихов (МЦР)). На основе этих материалов выходили литературно-художественные труды Б.Н. Абрамова, сборники воспоминаний о нём, письма Е.И. Рерих к Б.Н. и Н.И. Абрамовым (МЦР, 2002-2009), переписка между Б.Н. и Н.И. Абрамовыми и Н.Д. Спириной (СибРО, 2017), краткие биографические очерки и другие работы.

С 1996 года начался сбор информации среди людей, знавших Б.Н. Абрамова в г. Венёве Тульской области, где он жил последние 11 лет. Памятные вещи, найденные членами тульского клуба «Рерих и Культура», послужили основой создания музейного фонда в Венёвском краеведческом музее. Обнаруженные ими сведения суммировались в статье «Борис Николаевич Абрамов. К столетию со дня рождения», опубликованной в журнале «Мир Огненный», 1997 год, № 2.

Большое значение для сохранения памяти о мыслителе имеют уникальные видеоинтревью, запечатлевшие воспоминания многих венёвцев, знавших Бориса Николаевича. Фрагменты этих видеозаписей представлены в фильмах «Моление о чаше» (2000 г., Новомосковская рериховская группа), «Устремлённое сердце» (2007 г., СибРО), «Встречи в Венёве» (2017 г., СибРО; по материалам поездки в Венёв в 2007 г.) и других.

Важной находкой в 2003 году явились письма Б.Н. Абрамова к Е.Г. Зариной, члену президиума Теософского общества во Владивостоке, которые были опубликованы в журнале «Новые мысли, новые пути» в 1922 году. Эта публикация была обнаружена членами владивостокского центра «Орифламма». Информация об этих письмах прозвучала на конференциях в Новосибирске и Новокузнецке в 2007 году.

Значимым этапом дальнейших изысканий стало создание в 2017 году Музея Б.Н. Абрамова в Венёве (филиала Музея Н.К. Рериха в Новосибирске). Именно в тот год исследователями были посланы запросы в разные государственные архивы нашей страны: в архив Военно-Морского Флота, исторический и военно-исторический архивы, Центральный государственный архив города Москвы, архивы Нижегородской области и Хабаровского края. Так были получены уникальные материалы, раскрывшие новые страницы жизни Бориса Николаевича: биографические анкеты, фотографии семьи Абрамовых и другие документы.

На определённом этапе изучения многочисленных фактов и сведений возникла потребность собрать их в целостную картину земного пути мыслителя.

Летопись подготовлена на основе переписки Б.Н. Абрамова с разными корреспондентами, воспоминаний близких, его философских Записей, архивных документов. Систематизированные в хронологическом порядке, эти материалы позволяют проследить жизненный и отчасти творческий путь Бориса Николаевича в России, в китайском Харбине и затем в СССР.

Сложность судьбы Б.Н. Абрамова, вписанной в напряжённую и драматичную жизнь эпохи, ярко высвечивает высоту избранного им подвига служения Свету, преданность и самоотверженность в следовании духовным идеалам.

Составитель выражает благодарность всем исследователям жизни и творчества Б.Н. Абрамова – преданного последователя великой семьи Рерихов.

Мы надеемся, что летопись станет хорошей опорой для дальнейших изысканий биографического характера и самое главное – для углубления в творческое наследие и духовный путь Б.Н. Абрамова, посвятившего себя постижению и разработке идей Учения Живой Этики.

*     *     *

Составитель выражает сердечную благодарность всем единомышленникам, кто увлечённо и самоотверженно работал в архивах и музейных фондах нашей страны, стараясь найти даже небольшие упоминания о семье Абрамовых: В.Е. Трапезникову (г. Монино, Московская обл.), М.П. Чистяковой (г. Щекино, Тульская обл.), И.Н. Гречицу (г. Ломоносов, Ленинградская обл.), О.А. Ольховой и Т.М. Деменко (СибРО, г. Новосибирск). Ваша бережность к памяти выдающегося человека, готовность поделиться найденными материалами, отзывчивость и устремлённость позволили состояться этой книге, вобравшей в себя плоды коллективного труда.

Наша признательность обращена и к первым читателям: сотрудникам ТулРИЦ В.В. Макарову и А.В. Макаровой, а также редакторам издательства СибРО – за доброжелательность и ценные советы при подготовке книги.

Благодаря усилиям издательского отдела СибРО, «Летопись» обрела своё достойное оформление и увидела свет к знаменательному юбилею Бориса Николаевича Абрамова.

Спасибо!

________________

…Творческая мысль переродит мир. Царь мысли творит эволюцию. …

Как должно человечество осознать значение мысли!..

Как каждая устремлённая мысль может двинуть дух на подвиг!

Каждая великая мысль сливается с цепью Иерархии. Так строится эволюция!

Беспредельность. 751.

Поручение твоё Свет этот, недостижимо далёкий, сделать близким

и достижимым для устремлённого к Нему сердца.

И пример показать, как среди жизни обычной может стать человек

носителем необычного и, живя на Земле, жить жизнью надземной.

Тебе Открываю океан пространственной мысли и Делаю доступным его…

Грани Агни Йоги. 1957 г. 338 (299).

Низводить Блaгодать с Неба и раздавать её людям –

удел нашедших путь к Высшему. Немногие это могут,

и потому в них особая нуждa. Не своё раздаём, но получаемое Свыше,

и в этом благая миссия прикоснувшихся сердцем к Иерархии. …

Такими приёмниками были подвижники. …И они ничего не приписывали себе,

так как знали определённо и непреложно, откуда идёт Сила.

Записи Б.Н. Абрамова из книги «Устремлённое сердце». № 391.

1897 год

2 августа (ст. ст. 20 июля) – родился в Нижнем Новгороде в семье потомственного дворянина.

Отец – Николай Николаевич Абрамов (ст. ст. 28.04.1872¹ – 11.03.1917), военный (с 1916 г. – подполковник). Он окончил Нижегородский кадетский корпус и Павловское военное училище в Санкт-Петербурге. В августе 1907 г. переведён на службу в 1-й лейб-гренадерский Екатеринославский императора Александра III (с 1909 г. – императора Александра II) полк в Москву. В августе 1914 г. Н.Н. Абрамов участвовал в боевых действиях против австрийцев в Первой мировой войне. Имел ордена и медали. Погребен на Братском кладбище в Москве. [1; 4]

Дедушка (по отцу) – Николай Васильевич Абрамов (1.07.1845 – ?), коллежский асессор, помощник акцизного надзирателя Бикбардинского завода Осинского уезда Пермской губернии. Он был восприемником при крещении Николая, старшего брата Б.Н. Абрамова [2, л. 120; 3, л. 5]. В семье Н.В. Абрамова было шестеро детей: Мария (р. 29.03.1871), Николай (р. 28.04.1872), Надежда (р. 16.09.1873), Александр (р. 20.11.1874), Михаил (р. 10.10.1876), Аркадий (р. 13.02.1878). [4, л. 1 (об.)]

Прадед (по отцу) – Василий Алексеевич Абрамов (ум. 1854), капитан. Выслужился из рядовых солдат (с 1824 г.) до чина капитана (с 1850 г.), участвовал в боевых действиях и получил право на потомственное дворянство. Благодаря заслугам В.А. Абрамова его 9-летний сын Николай был внесён во II часть дворянской родословной книги Нижегородской губернии за 1854 год. [3, л. 4 (об.), 5]

Прабабушка (по отцу) – Надежда Алексеевна Абрамова. Проживала с сыном Николаем в Нижнем Новгороде. [3, л. 4 (об.)]

Мать – Екатерина Григорьевна Абрамова (урожд. Фридман, 1872 − ?), из семьи военного. Она родилась в Нижнем Новгороде, там же окончила Мариинскую женскую гимназию. В 1923 г. выехала из СССР в Харбин (Китай) к младшему сыну. [1, л. 23; 25, л. 1]

Дедушка (по матери) – Григорий Иосифович Фридман, отставной подполковник. Он проживал в г. Горбатове, расположенном в 60 км от Нижнего Новгорода. [2, л. 243]

Бабушка (по матери) – Павла Васильевна Фридман. Она была восприемницей при крещении Николая, старшего брата Б.Н. Абрамова. [2, л. 120]

В семье Н.Н. и Е.Г. Абрамовых было двое детей: Борис и его старший брат Николай (р. 13.03.1896) [1, л. 23; 2, л. 119 (об.)]. О брате Николае известно, что в 1917 г. он был офицером. [6]

24 июля – крещён в Воскресенской церкви в Нижнем Новгороде.

Семья Абрамовых была православного вероисповедания. Согласно записи о крещении, одним из восприемников был отставной подполковник Григорий Иосифович Фридман, дедушка Б.Н. Абрамова. [2, л. 243]

Второму сыну Абрамовы дали имя в честь святого Бориса: 6 августа празднуется день святых Бориса и Глеба. В этот день Б.Н. Абрамов отмечал свои именины (эта традиция устойчиво сохранялась и среди русских эмигрантов в Харбине).

В Нижнем Новгороде семья Абрамовых проживала по адресу: ул. Малая Перекрёстная, дом 7 [7]. Сейчас эта улица называется Одесская. Здание не сохранилось.

Обычно детей крестили в ближайшей к дому церкви. Действительно, церковь Воскресения Христова, где крестили Б.Н. Абрамова, находится рядом с местом проживания семьи.

1900-е гг.

Отношение матери Екатерины Григорьевны к младшему сыну Борису было непростым. Впоследствии он признавался в письме к Е.И. Рерих: «Трудное время мне было со своей родной матерью. Тяжкие следы остались на всю жизнь» (30.07.1950) [8, с. 18]. Его юные годы (с девяти лет) прошли в казенном учебном заведении, содержавшем воспитанников на полном пансионе.

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 28.07.1953:

«Вы помните, писали мне о Махабгарате и о касте кшатриев. Все эти наклонности остались и поныне и очень ярко. В детстве: луки, стрелы, игры в индейцев и т.д. В школе на состязаниях по гимнастике: бегание, прыгание, метание копья, диска и т.д. Взял третий приз. Однажды над обрывом у моря влез почти по отвесной скале. Потом было страшно смотреть. Мальчишкой, не умея ездить, влез на какую-то лошадь без седла и полетел вскачь. Через минуту, конечно, упал, но зато поездил на лошади. На лыжах катался с почти отвесной горы, и как не сломал себе шеи, удивляюсь до сих пор». [9, л. 77]

Из дневниковых записей Б.А. Смирнова-Русецкого:

«1978 год, 15 января. Каждая поездка в Венёв, несмотря на внешнюю незначительность, несёт какой-то урок, назидание и познавание. Н.И. [Нина Ивановна Абрамова] рассказала о некоторых снах Б.Н. [Бориса Николаевича Абрамова], когда он был маленьким. Так, в одном из них в лесу он встретил старика, собирающего хворост, и стал ему помогать. И пришёл медведь, который не боялся старика. Н.К. [Николай Константинович Рерих] объяснил: это давнее воспоминание о Преподобном Сергии». [10, № 4, с. 44]

Из письма Б.Н. Абрамова к Ю.Н. Рериху и сёстрам Богдановым от 12.05.1960 после возвращения в СССР:

«Разыскал я адрес своей тётки по матери и радостно отправил ей два письма, но, увы! Ответила мне её соседка, что тётка моя умерла ещё в 46-ом году, и сообщила также, что брат мой умер тоже за некоторое время до её смерти. Так что радость моя оказалась весьма кратковременной». [50, л. 20]

1906–1912 гг.

Август – успешно сдал экзамен и поступил в приготовительный класс Нижегородского дворянского института императора Александра II. Как отмечено в документах института, ранее обучался дома. [11, л. 124]

Нижегородский дворянский институт был основан в 1844 г. и назван в память посещения Нижнего Новгорода цесаревичем Александром и его воспитателем В.А. Жуковским. Это образовательное учреждение для мальчиков считалось одним из лучших в России. По своему образовательному курсу оно соответствовало классической гимназии с одним древним языком. Институт давал восьмилетнее среднее образование, которому предшествовал дополнительный «приготовительный» класс.

В институте преподавались русская грамматика и словесность, Закон Божий, точные науки, несколько иностранных языков, а также велось обучение танцам, музыке, гимнастике. При институте действовал храм во имя святого благоверного великого князя Александра Невского.

В институт, изначально учрежденный для образования дворянских детей, с 1862 г. принимали представителей всех сословий христианского вероисповедания. При институте работал пансион, т.е. общежитие для учеников.

Занятия в институте начинались 17 августа, каникулы в приготовительном, 1-м и 2-м классах – с середины мая, в старших – с июня. [74; 77]

Первые три года с 1906 по 1909 год Б.Н. Абрамов обучался в институте вместе со старшим братом Николаем. 13 августа 1909 г. брат был переведён в Московский кадетский корпус. [74, с. 521]

Пока отец Н.Н. Абрамов служил в Нижнем Новгороде, мальчики жили дома. Но с августа 1907 г., после его перевода по службе в Москву, братья стали пансионерами. С 1-го по 8-й класс Б.Н. Абрамов значится в списках дворянских стипендиатов, которые были пансионерами института, т.е. он обучался и жил там за счёт средств нижегородского дворянства. За счёт института пансионеры посещали театр, кинематограф, концерты, выставки. [75]

В начале мая 1909, 1910, 1911 и 1912 гг. в институте состоялись четыре гимнастических праздника. Они проходили под звуки оркестра, с приглашением почетных гостей и родственников учеников. Б.Н. Абрамов тогда учился во 2–5 классах и, безусловно, принимал в них участие. [75]

Спустя сорок лет он вспоминал о своих спортивных достижениях в письме к Е.И. Рерих: «В школе на состязаниях по гимнастике: бегание, прыгание, метание копья, диска и т.д. Взял третий приз» (28.07.1953). [9, л. 77]

1913 год

26 марта – приписан к первому призывному участку Нижегородского уезда для исполнения воинской повинности в 1918 г. [12, л. 13]

Фотоальбом «Нижегородский дворянский институт императора Александра II. 1913 учебный год», изданный в Париже (1913 г.), содержит более тридцати снимков, дающих представление как о внешнем виде учебного корпуса и его интерьерах, так и о проводимых с учениками занятиях и их быте. На фотографии «Шестой класс» в первом ряду справа от учителя запечатлён Б.Н. Абрамов [13, с. 9]. Скорее всего, учитель на снимке – Константин Иванович Гастев, талантливый преподаватель русского языка и классный наставник Б.Н. Абрамова в 1-м классе и с 3-го по 6-й класс.

1914 год

6–26 июня – участвовал в «образовательном путешествии» для воспитанников Нижегородского дворянского института по северо-восточной России с посещением Соловецкого монастыря. Это была четвёртая экскурсия, устроенная институтом. Б.Н. Абрамов участвовал только в ней. Больше экскурсий институт не проводил: началась Первая мировая война.

Педагогический совет института ставил общей задачей таких длительных экскурсий физическое и духовное развитие воспитанников, их знакомство с историческими и «дорогими для каждого русского человека» памятниками и святынями. В основу путешествий были положены следующие принципы: использовать разнообразные средства передвижения, чередовать впечатления от природных пейзажей с научно-образовательным, культурно-художественным осмотром памятников истории, искусства, техники, укреплять в учениках национальное самосознание.

Согласно отчёту, маршрут был избран следующий: «Из Нижнего Новгорода вверх по р. Волге через Кострому в Ярославль. Из Ярославля до Вологды по железной дороге, от Вологды по рекам Вологде, Сухоне, Малой Двине и Северной Двине в Архангельск, а из Архангельска Белым морем в Соловецкий монастырь. Обратный путь был морем на Архангельск, а оттуда по железной дороге через Вологду и Вятку в Пермь. От Перми до Нижнего водой, по рекам Каме и Волге» [78, с. 3-4]. Организаторам успешно удалось сочетать различные способы передвижения: пароходы, железную дорогу, пешие прогулки.

В течение путешествия воспитанники вели дневники. По его итогам издавалась небольшая книга, содержащая отчёт одного из преподавателей, сопровождавшего мальчиков, и сочинения юных участников – отрывки из их дневников об отдельных этапах поездки. Часть путешествия, с 22 по 25 июня, описана в сочинении Б.Н. Абрамова «От Перми до Казани по р. Каме». В тексте проявились его литературное дарование, аналитический склад ума, чуткое восприятие природы. Это его единственный юношеский текст, известный нам. [77; 78, с. 94–97.]

Из сочинения Б.Н. Абрамова «От Перми до Казани по р. Каме»:

«Кама – это одна из красивых живописных рек России. Уже начиная с Перми, она делается судоходной, и плоты, пароходы и баржи встречаются часто, хотя всё-таки значительно реже, чем на Волге. Берега её поросли густым сосновым лесом, и деревья спускаются до самой воды. Порой даже кажется, что мы едем как будто среди глубокого, темного ущелья. Местами встречаются крутые обрывистые берега, на вершинах которых сумрачно высятся сосны, и вся местность поражает своей величественной красотой и дикостью. (…)

Особенно хороша Кама при закате солнца и лунною ночью. Правда, тучки часто по вечерам закрывали от нас луну, но не забыть одного вечера – 23 июня, который дал нам возможность полюбоваться лунной ночью на Каме.

Когда стемнело и ярко-красный [диск] луны поднялся высоко над горизонтом, река приобрела стальной металлический блеск, а пароход, точно громадное чудовище, двигался, тихо и плавно рассекая заснувшую поверхность реки.

Мы, забравшись на верхнюю палубу, наслаждаемся этой чудной картиной летней ночи и готовы, кажется, хотя всю ночь сидеть, не смыкая глаз. Занимается заря, и река приобретает свой обычный вид. (…)

Да! ехать на пароходе – это громадное удовольствие. Хорошо подышать свежим, здоровым воздухом и душой и телом насладиться долгожданным покоем, с тем, чтобы потом хоть иногда воспоминать об этих хороших минутах.

Ученик VIII класса Б. Абрамов».

23 ноября, 7 декабря – участие в театральной постановке пьесы в одном действии А.Ф. Писемского «Ветеран и новобранец» (1854) под руководством преподавателя А.Н. Свобо́дова. В соответствии с военным временем было выбрано произведение с патриотическим пафосом – «драматический случай из 1854 года», когда шла Крымская война. Б.Н. Абрамов исполнял одну из главных ролей – Александра Лихарева – младшего сына небогатого помещика, потерявшего на войне двух старших сыновей. Несмотря на боль потери, родители решают отпустить сына, рвущегося проявить храбрость, на войну. Спектакль произвёл впечатление на публику, поэтому его повторили 7 декабря. [76, с. 7]

Этот театральный опыт оказался во многом символичен: уже через два года Борису Николаевичу пришлось принять участие в военных действиях.

1915 год

28 апреля – окончил Нижегородский дворянский институт с серебряной медалью. По окончании был выдан аттестат зрелости за № 800 от 29.04.1915 г. [12, л. 3, 3 (об.)]

Б.Н. Абрамов прошёл полный курс дворянского института (с 1906 по 1915 гг.): приготовительный класс и 8 лет основного курса. [11]

В числе семерых выпускников он был награжден Педагогическим советом института ценными книгами духовно-нравственного содержания, врученными «за ревностные труды при совершении богослужения в институтском храме». [76, с. 12-13]

В списке воспитанников дворянского института, окончивших курс в 1914–1915 учебном году, о Б.Н. Абрамове отмечается:

«…Обучался в Институте 9 лет. Изъявил желание поступить в Московский университет на медицинский факультет». [76, с. 72]

Из воспоминаний Т.Ю. Бургасовой, с которой с 1965 г. Б.Н. Абрамов занимался английским языком два года перед её поступлением в институт, а также продолжал с ней занятия языками и в дальнейшем:

«С латынью [в институте] у меня сразу нелады получились. Кажется, там всё просто, всё подчиняется правилам грамматики, но вот начались затруднения. И вот тут он [Б.Н. Абрамов] опять подключился. Мы с ним стали заниматься латынью. …Я склоняла, спрягала, мне так нравилось, поговорки-пословицы учила. В общем, сдала, справилась. (…)

Потом пошёл у нас немецкий язык с третьего курса. Он мне тоже не понравился с самого начала, никак он мне не давался, даже с опорой на латинский он у меня не шёл. И опять Борис Николаевич. Опять мы с ним занимались. Один раз он меня спрашивает: “Сколько мне лет?” Он ждал, когда я сама это высчитаю. Он говорит: “Я в гимназии учился сколько-то лет назад, а всё помню. Чувствуете, какое нам образование давали. Я всё помню до сих пор и в состоянии вас учить”». [14]

20 июня – подано прошение на имя ректора Императорского Московского университета о зачислении на юридический факультет с приложением всех необходимых документов. [12, л. 1, 1 (об.)]

2 июля – принята оплата в 25 руб. за обучение в первом полугодии 1915–1916 учебного года.

7 июля – зачислен в студенты юридического факультета. [12, л. 1]

Лето – гостил у дедушки Н.В. Абрамова на Бикбардинском заводе в Пермской губернии.

В течение 1915–1916 учебного года обучался на 1-м курсе юридического факультета в Московском университете. [12]

1916 год

4 февраля – получил отсрочку от призыва на военную службу до 1924 г. для окончания высшего образования. [12, л. 18]

Лето – гостил у дедушки Н.В. Абрамова на Бикбардинском заводе в Пермской губернии.

11 августа – был призван на военную службу согласно решению уездного по воинской повинности присутствия г. Оса Пермской губернии. Соответствующее уведомление было послано в Московский университет, куда и поступило 19 августа. [12, л. 21]

15 августа – был обязан явиться в Управление Осинского уездного воинского начальника для поступления на службы. [12, л. 21 (об.)]

31 августа – отчислен из Московского университета в связи с призывом на военную службу. [12, л. 22]

12 сентября – подал прошение на имя ректора Московского университета о выдаче всех личных документов из канцелярии университета, которые и были получены Б.Н. Абрамовым 17 сентября, о чём свидетельствует его собственноручная подпись. [12, л. 23]

5 октября – прибыл как рядовой переменного состава в 1-й подготовительный учебный батальон и зачислен в список 3-й роты, расположенной в Нижнем Новгороде. [15, л. 1 (об.)]

2 ноября – на основании телеграммы начальника Мобилизационного отдела Главного управления Генерального Штаба от 30.10.1916 г. отправлен в распоряжение начальника Школы прапорщиков по адмиралтейству при Морской Учебно-стрелковой команде в г. Ораниенбауме (сейчас – г. Ломоносов Ленинградской области). [15, л. 1 (об.), 2 (об.)]

9 ноября – прибыл в Ораниенбаум и зачислен в Школу прапорщиков по адмиралтейству во 2-й взвод. [15, л. 1 (об.); 18, л. 280]

12 декабря – принимает присягу «на верность службе Его Императорскому Величеству Государю Императору, Наследнику Престола и Родине». [15, л. 1 (об.)]

30 декабря – назначен исполняющим должность командира отделения. [15, л. 1 (об.)]

Т.Ю. Бургасова вспоминала, что Борис Николаевич «как-то рассказывал по-английски: “Я был молодой. В Петербурге мы ходили вдоль Невы. Молодые были. Мы мечтали, говорили о будущем, о смысле, о предназначении жизни, и жизнь была впереди”. Он говорил: “Это были счастливые мгновения моей жизни”». [14]

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 28.07.1953:

«Попал раз в бурю в северном море. Все попрятались по каютам, а я всю ночь простоял на палубе, наслаждаясь красотой грозного моря». [9, л. 77]

1917 год

14 января – утверждён в должности командира отделения и произведён в строевые унтер-офицеры. [15, л. 1 (об.)]

20 февраля – на имя генерал-майора А.В. Петрова, возглавлявшего Школу прапорщиков, поступила телеграмма от Н.Н. Абрамова, отца Б.Н. Абрамова:

«Ходатайствую перед Вашим превосходительством[,] не найдёте ли возможности сыну моему Борису Абрамову по производству прапорщика отпуск для свидания [с] отцом. [В] Действующую Армию решаюсь ходатайствовать ввиду того[,] что не имел возможности видеться [с] сыном около двух лет. Подполковник Абрамов». [16]

На обороте телеграммы написан ответ генерала А.В. Петрова: «Ваш сын будет уволен [в] отпуск».

Разрешение на отпуск было получено. Состоялась ли встреча отца с сыном, неизвестно.

22 февраля – стал первым из 153 курсантов в «Списке по старшинству баллов обучающихся Школы прапорщиков по адмиралтейству, окончивших полный курс» с суммой баллов 146,8. [18, л. 237]

27 февраля – произведён в прапорщики по адмиралтейству. [15, л. 1 (об.)]

28 февраля – завершил обучение в Школе прапорщиков по адмиралтейству в составе 2-го выпуска. [22, л. 5 (об.)]

2 марта – исключён из списков Школы прапорщиков по адмиралтейству. [15, л. 1 (об.)]

11 марта – после тяжёлой болезни ушёл из земной жизни Н.Н. Абрамов, отец Б.Н. Абрамова. [1, л. 20 (об.)]

21 апреля – согласно приказу Командующего Флотом Балтийского моря № 143, подписанному вице-адмиралом А.С. Максимовым, Б.Н. Абрамов и ещё четверо выпускников Школы прапорщиков были направлены на Або-Аландскую укреплённую позицию. [19]

Аландские острова расположены между Швецией и Финляндией. Або-Аландская укреплённая позиция входила в систему обороны Морской крепости императора Петра Великого, охватывавшую финское и эстонское побережья и защищавшую подходы к Петрограду с моря.

Военные действия в основном происходили на море. Русский гарнизон на Аландах в активных боевых действиях не участвовал.

С 1 марта до <июля> – служил младшим офицером во 2-й батарее 2-го отдельного батальона артиллерии Приморского фронта. [22, л. 5 (об.)]

С июля по <октябрь> – исполнял должность старшего офицера 2-й роты 2-го отдельного батальона, что подтверждается списками офицеров артиллерии Приморского фронта Або-Аландской укреплённой позиции от 8.07.1917 [20, л. 62 (об.)] и 1.10.1917 [20, л. 73]

В 1917 г. окончившие Школу прапорщиков по адмиралтейству стали именоваться мичманами военного времени. [22, л. 7]

1918 год

8 апреля – в прошении Комитета 2-го Отдельного батальона артиллерии Приморского Фронта Або-Аландской укреплённой позиции должность Б.Н. Абрамова указана как «командир батальона». [21]

22 апреля – выдано свидетельство о выполнении воинской повинности, в котором говорится, что «служивший во 2-м Отдельном Батальоне Артиллерии Приморского Фронта Або-Аландской укреплённой позиции Борис Николаевич АБРАМОВ, срока службы 1918 г., на основании постановления Центрального Комитета Балтийского флота увольняется от действительной службы с перечислением в ратники государственного ополчения». Ранений не было. [12, л. 25]

3 мая – подано прошение на имя ректора Московского Государственного университета о восстановлении в число студентов юридического факультета с приложением всех необходимых документов. [12, л. 24]

Середина мая – на прошении Б.Н. Абрамова от 3.05.1918 г. стоят печати о внесении денежных средств в размере 75 руб. и о зачислении в студенты. [12, л. 24]

Лето – гостил у дедушки на Бикбардинском заводе в Пермской губернии. [22, л. 5 (об.)]

Конец лета – стал участником Гражданской войны, в связи с чем не смог вернуться в Москву и продолжить обучение в университете.

1 сентября – февраль 1919 г. – служил в должности «командира команды разведчиков», состоял на службе «во 2-й батарее Артиллерийского Дивизиона 8-й Камской стрелковой Артиллерийской бригады» [22, л. 5 (об.)]. Эта бригада входила в состав 8-й Камской стрелковой дивизии адмирала А.В. Колчака, которая была одной из крупнейших на Восточном фронте.

1919 год

Весна – служил младшим офицером на плавучей батарее «Микула Селянинович» в Камской флотилии. [22, л. 5 (об.)]

С 1 июня – служил офицером команды связи артиллерийского дивизиона артиллерийской дивизии морских стрелков в г. Барнауле. [22, л. 5 (об.)]

Ноябрь – март 1920 г. – участвовал в отступлении Белой армии на восток, которое вошло в историю как Великий Сибирский Ледяной поход под командованием генерал-лейтенанта В.О. Каппеля. Отступающая с боями армия на своём почти 2500-километровом конно-пешем пути преодолевала 50-градусные морозы, голод и эпидемии. Б.Н. Абрамов перенёс сыпной тиф. [22, л. 2, 5 (об.)]

1920 год

С апреля – в составе 2-го корпуса Дальневосточной армии, которым командовал генерал-майор И.С. Смолин, служил офицером Артиллерийского парка (г. Нерчинск, станция Оловянная Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД)). [22, л. 5 (об.)]

Приказом генерал-лейтенанта Г.М. Семёнова Б.Н. Абрамов из мичманов военного времени был произведен в лейтенанты флота за участие в Ледяном походе. [22, л. 7]

20 декабря – с последними частями 2-го корпуса прибыл из Забайкалья на станцию Маньчжурия КВЖД в Китае, имея при себе удостоверение от командира Артиллерийского парка Добровольческой бригады. Причиной прибытия им указано «отступление армии в пределы Маньчжурии». [22, л. 1, 1 (об.), 4, 4 (об.)]

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.Г. Зариной от 30.01.1922:

«…Только путём невероятных лишений, ужасов и ежеминутной опасности быть убитым или замёрзнуть я спас эту [свою] жизнь…» [23, с. 104]

Из письма О.А. Копецкой, ученицы Б.Н. Абрамова, к Н.Д. Спириной (19.03.1996):

«Борис Николаевич приехал в Харбин в начале 20-х годов. Точно год не знаю, но знаю, что до приезда в Харбин он прошёл Ледовый Поход. В походе вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Он очень хорошо понимал, что заболеть в походе – это значит конец. Он приложил всю силу своей воли и мысли, чтобы остаться здоровым в походе. Но по приезде в Харбин слёг с этой болезнью и перенёс сыпной тиф уже в Харбине. Это [он] рассказывал как иллюстрацию того, что силой воли и мысли можно многое контролировать». [24, с. 579]

1921 – 1922 гг.

Январь-февраль – перенёс возвратный тиф, последствием которого стал приобретённый порок сердца. [22, л. 2]

С 1 марта 1921 г. по февраль 1923 г. – работал помощником лаборанта на заводе сухой перегонки дерева на лесной концессии «Л.С. Скидельского и сыновей» на разъезде Лукашёво КВЖД. [22, л. 5 (об.)]

Несколько писем Б.Н. Абрамова, датированных 1922 г., имели адрес отправления то ст. Лукашёво, то г. Харбин. [23]

Январь – июнь 1922 г. – были написаны 4 письма, адресованные Екатерине Георгиевне Зариной, члену Президиума Теософского общества во Владивостоке в 1920 – 1922 гг., издательнице журнала «Новые мысли, новые пути». Письма были опубликованы в двух номерах журнала (№ 12, 13) за 1922 г. в разделе «Теософическое движение в области в письмах». [23]

Письма показывают, что 1921 год явился особым этапом в биографии Бориса Николаевича, годом напряжённых духовных исканий и размышлений. В поисках ответов на смысложизненные вопросы Борис Николаевич много читает и делает выписки. В его письмах встречаются выдержки из Евангелия, из произведений Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, О. Вейнингера, М. Коллинз, К.Д. Бальмонта. Особое внимание его привлекла книга Йога Рамачараки (псевдоним американского писателя У.У. Аткинсона) «Путь достижения индийских йогов», которую он неоднократно читал.

Из письма Б.Н. Абрамова Е.Г. Зариной от 30.01.1922:

«Благодарю Вас за письмо. То, что мне нужно было, я узнал, узнал даже больше, узнал, что по тому пути, по которому, колеблясь и сомневаясь, я следую год, Вы идёте уже давно, ибо то, что написали Вы, есть истина. Для того чтобы её узнать, не надо проверять на опыте – истина самоочевидна».

«Мне так много бы хотелось сказать, ибо Вы первый живой человек, мысли которого мне так понятны и дороги потому, что ими я живу. …В коротких словах постараюсь выразить то, что вот уже год занимает все мои мысли. (Толчок я получил совершенно случайно, найдя книгу “Путь достижения индийских Йогов” Рамачарака.) Прочтя её, я уже ничего не пропускал, стараясь учиться везде и всюду».

«Одному трудно идти, очень трудно. Но я узнал – не умом, не логикой, а чем-то другим, – что наше знание человеческое – ничто (само по себе, а не как средство к одной всеобщей цели), что все религии истинные (ибо идея каждой – Бог), что существует мир Христа и Будды, Сократа и Эпикура, Канта и Толстого, мир такой далёкий и чуждый всему тому, что можно выразить одним словом – обывательщина…»

«…Было время обострения духовных способностей – проходило – наступал мрак, проходил мрак – наступал свет, “поток мыслей и знания вливался” в голову, и опять “сутолока мира” заглушала его. Но с каждым разом всё глубже и глубже проникал взор повсюду и везде пытался увидеть то, что есть, а не кажется».

«…Я с большим удовольствием откажу себе в чём-нибудь другом, чем в нужных мне книгах…»

«Если бы мне позволили средства, я переехал бы во Владивосток для продолжения образования, но поступил бы (я юрист) на филологический факультет для изучения философии и имел бы возможность лично участвовать в О[бщест]ве, но сейчас это, увы, невозможно».

«…Странно то, что ко мне как бы само идёт всё, что мне нужно для дальнейшей работы над собой…»

«Можно понимать поэта и философа, ребёнка и взрослого, человека и животное, язычника и христианина, грешника и святого. Нужно охватить всё, но как? Прав ли я? Неужели Неограниченное можно ввести в рамки какой-нибудь теории или доктрины. Мне кажется, что даже такая Великая религия, как Христианство, взяла только бесконечно малую часть Великой Тайны Бытия. …И мне кажется, что только то учение, которое в состоянии охватить всё: от инфузории до Шекспира, от притяжения атомов до космогонического цикла, от злободневной гнусной сплетни или пошлости до величайшего самоотречения, – смело, без запинки может быть принято мною. Где оно?» [23, с. 102-106]

Из письма Б.Н. Абрамова Е.Г. Зариной от 12.05.1922:

«Я думаю, что это [теософское] движение настолько серьёзно, что от его успеха будет зависеть слишком многое. Я глубоко убеждён, что не учреждения, не формы, не правительства и общественный строй надо переделать, а надо переделать самих себя – и остальное придёт само к ним, кому это “остальное” нужно. И в этой волне теософического движения я вижу проблески грядущего мира и поворота в истории общечеловеческой мысли». [23, с. 107]

Из письма Б.Н. Абрамова Е.Г. Зариной от 5.06.1922:

«Приступил к систематической и постоянной работе и чувствую, что перерывов в ней уже не будет. В конце концов, все возможности заключены в нас самих и нигде больше, и искать их следует только в себе. ...Интересующих меня вопросов становится всё больше и больше. Единственная работа, которой с наслаждением мог бы посвятить всю свою жизнь, – это работа по проведению в жизнь, в мир, новых идей и мыслей, которые уже стали частью моей жизни; и желание моё помочь другим в этом крепнет с каждым днём. Но я сам ещё слишком мало знаю и слишком мало работал над собой... …Все мои интересы сосредоточены на теософии, и я думаю – навсегда». [23, с. 107-108]

1923 год

Февраль – из Иркутска в Харбин к Б.Н. Абрамову прибыла его мать Екатерина Григорьевна Абрамова. Она жила вплоть до своего ухода из земной жизни (скорее всего, в начале или середине 1950-х гг.) вместе с сыном. Екатерина Григорьевна занималась домашним хозяйством, давала уроки художественной росписи вещей, шила шляпы, одно время служила сиделкой. [22, л. 7 (об.); 25]

Из архивной карточки Б.Н. Абрамова (от 14.06.1940): «Мать Екатерина Григорьевна Абрамова, 65 лет, живёт с нами». [25, л. 3]

С 1 апреля – работал временным (внештатным) младшим лаборантом в лаборатории Агрономической секции Земельного отдела КВЖД в Харбине. [27, л. 3 (об.), 40]

1925 год

Подано ходатайство о принятии в китайское подданство. [22, л. 1, 6]

Из статьи А.А. Винограденко:

«К 1924 г. в результате наплыва беженцев из Советской России количество русских эмигрантов достигло 100 тыс. человек. Однако в связи с тем, что Россия к этому времени потеряла своё внешнеполитическое влияние, положение русских эмигрантов значительно осложнилось. В конце сентября 1920 г. вышел декрет китайского правительства, согласно которому русские граждане на территории КВЖД были приравнены к иностранцам и попали под китайскую юрисдикцию. Полиция и тюрьмы теперь были подчинены китайскому прокурорскому надзору. (…)

В 1924 г. был введён закон, по которому служащие КВЖД должны были выбирать либо китайское, либо советское гражданство, в противном случае они увольнялись. По свидетельству проживавшего в то время в Харбине священника С.Н. Теплоухова, получить советское гражданство было очень сложно, а для получения китайского подданства надо было лишь написать заявление на русском языке». [17]

1927 – 1928 гг.

С 1 января 1927 г. по 1 ноября 1931 г. – переведён на должность штатного помощника лаборанта в лаборатории Агрономической секции Земельного отдела КВЖД в Харбине. [27, л. 3 (об.)]

В «Известиях Агрономической организации» вышел сборник работ лаборатории Земельного отдела КВЖД под названием «Упрощённые методы исследования бобов и некоторых продуктов их переработки». В этом сборнике была напечатана научная статья Б.Н. Абрамова «Определение влажности бобов». [28] Отметим, что бобовые культуры – один из главных экспортных продуктов Китая того времени, поэтому Б.Н. Абрамов как химик занимался перспективным направлением исследований.

Из статьи Л.А. Быстрянцевой:

«Одним из крупнейших научных изданий был журнал “Вестник Маньчжурии”. В подготовке материалов его библиографического отдела принимали участие все научные силы края. Среди ведущих рецензентов были названы востоковеды И.Г. Баранов и А.Я. Авдощенков, химик Б.Н. Абрамов». [29, с. 54]

В журнале «Вестник Маньчжурии» № 6 за 1930 г. в разделе «Библиография» опубликована статья Б.Н. Абрамова: «Библиографический обзор английских журналов за 1930 год по вопросам стран Дальнего Востока» (с. 107–110). Обзор выполнен на основе материалов Библиографического Бюро Центральной Библиотеки КВЖД.

В статье приводятся данные актуальных публикаций по вопросам внутренней и внешней политики, финансов, промышленности, торговли, путей сообщения разных стран Восточной Азии. Борис Николаевич подготовил серьёзный обзор источников. В нескольких предложениях он дал содержательную характеристику рецензируемых статей. Работа свидетельствует о его высоком уровне владения английским языком.

1929 год

27 (ст. ст. 14) января – обвенчался с Ниной Ивановной Шахрай в Градо-Харбинской Софийской церкви. [26, л. 23; 27, л. 24 (об.), 25].

Н.И. Абрамова родилась 15 мая 1907 г. в Харбине. [30, л. 1]

Отец – Иван Сергеевич Шахрай (23.06.1876 – 1944?), по происхождению дворянин, родился в с. Капли́нцы Пирятинского уезда Полтавской губернии. С 1889 по 1895 г. обучался в двухклассном уездном училище в г. Пирятине. В ноябре 1897 г. был призван на военную службу и отправлен на Дальний Восток. В Маньчжурию прибыл 28 апреля 1898 г. С этого времени по май 1902 г. служил писарем в 10-м Восточно-Сибирском стрелковом полку. В 1909 г. получил свидетельство учителя математики и географии Владивостокской гимназии, куда выезжал для сдачи экзаменов экстерном. С июня 1902 г. служил счетоводом и с 1915 г. – старшим счетоводом в Счётно-финансовой службе КВЖД. С июня 1933 г. уволился по болезни и получал пенсию от Управления железной дороги. [31]

В 1930 г. построил кирпичный дом по улице Садовой, 16, где и проживала вся семья. Был также пчеловодом, владел пасекой на станции Ми-Фун. [31, л. 1, 7 (об.)]

С 1925 г. имел советское подданство, с 1938 г. перешёл «в эмигрантское состояние», как и все члены семьи. [31, л. 10, 19, 27]

Мать – Наталия Ивановна Шахрай (26/27.08.1884 – 1974), урожд. Ковригина, родилась в г. Иркутске в дворянской семье. Родители рано умерли, и она воспитывалась в семье двоюродного брата-опекуна, священника. Имела домашнее образование. Прибыла в Маньчжурию из г. Благовещенска в 1904 г. вместе с братом. С 1904 по 1911 гг. работала машинисткой Сберегательной кассы Главной бухгалтерии КВЖД. В 1905 г. вышла замуж за И.С. Шахрая. После 1911 г. жила на попечении мужа. Переехала в СССР, жила в деревне под Новосибирском, где и скончалась. [32; 58, <апрель-май 1974>]

В семье Шахрай было трое детей: сын Георгий (1897 – ?) от первого брака отца и две дочери: старшая Нина (15.05.1907 – 20.06.1994) и младшая Татьяна (21.06.1912 – 19.06.1975). [31, л. 4; 32, л. 4; 58, <июль 1975>]

Брат Нины Ивановны по отцу Георгий родился в с. Капли́нцы Пирятинского уезда Полтавской губернии и прибыл в Маньчжурию в 1908 г. Окончил Харбинское Коммерческое училище. С 1917 г. участвовал в Белом движении. В 1920 г. женился и жил независимо от семьи отца в посёлке в Чэнхэ (Китай). [33]

Младшая сестра Татьяна училась в Коммерческом училище, перешла в гимназию М.А. Оксаковской в 1929 г. и тогда же её окончила. В 1930–1931 гг. работала практиканткой в аптеке. В 1931 г. поступила на Юридический факультет, но ушла со 2-го курса в 1932 г. в связи с замужеством. Через несколько лет семья распалась, муж уехал из Китая. С 1937 г. занималась балетом, работала в дамском Спортивном подотделе и весной 1938 г. ездила в Корею с выступлениями. С 1939 г. служила в театре «Модерн» в труппе В.И. Томского как драматическая артистка, затем с 1942 г. в труппе В.В. Пановой. Переехала в СССР, жила в деревне под Новосибирском. Возможно, там вышла замуж и взяла фамилию мужа Колесникова. В последние месяцы жизни переехала к сестре в г. Венёв Тульской области, где и скончалась. [34; 58, <июль 1975>]

Нина Ивановна Абрамова получила среднее образование в Харбинском Коммерческом училище КВЖД (1924 г.). Затем поступила в высшее учебное заведение Харбина – Юридический факультет, который окончила в 1929 г. [30]

В течение жизни официальных мест работы не имела. В одном из заявлений 1958 г. указала о себе: «Специальность: цветочница, вязальщица, имеет 20 лет практического стажа». [35]

19 октября – молодожёнами (скорее всего, вместе с матерью Е.Г. Абрамовой) была занята казённая квартира по адресу: Новый город, ул. Садовая, д. 148, кв. 1.

Служащие КВЖД обладали правом получения жилой площади, которая освобождалась при увольнении. [27, л. 26]

Из биографического очерка «Весть принесший» Б.А. Данилова:

«Сохранилась личная переписка Бориса Николаевича и Нины Ивановны; эти письма говорят о большой любви, которая возникла между двумя молодыми людьми. Это пламя не угасало со временем, но переходило в нежную заботу и внимание друг к другу. Они прошли жизнь одним путём, их внутренний мир был наполнен общими интересами и устремлением к Свету». [36, с. 7-8]

Из воспоминаний Н.В. Бургасовой о венёвском периоде жизни Б.Н. и Н.И. Абрамовых:

«Нина Ивановна… была развитая, культурная женщина. Они походили [были похожи с Борисом Николаевичем] по манере разговора, по манере мышления. Они были просто созданы друг для друга». [14]

В 1951 г. Е.И. Рерих написала Б.Н. и Н.И. Абрамовым о внутреннем значении их брака как правильного сочетания двух близких индивидуальностей, перед которыми раскрываются благодаря этому новые возможности духовного развития.

«Радуйтесь, Родные! Вы вступили на верный путь. Путь великих возможностей. Любите друг друга…» (18.07.1951). [42, т. IX, с. 77]

1931 год

Октябрь – Б.Н. и Н.И. Абрамовы снимали дачу в районе станции Ми-Фун. Видимо, Абрамовы периодически бывали в этом месте, так как отец Нины Ивановны держал там пасеку.

Сохранилось заявление Б.Н. Абрамова в Земельный отдел о выдаче сезонных билетов на железнодорожный проезд от 22.05.1931 г.:

«Прошу Вашего ходатайства перед начальником Билетной части о выдаче мне сезонного билета до разъезда Ми-Фун, а также и для моей жены Нины Ивановны и матери Екатерины Григорьевны Абрамовой.

При сем препровождаю удостоверение за № 121 от 16/5 1931 года, выданное начальником разъезда Ми-Фун в том, что мною там снята дача на участке № 12». [27, с. 35]

Осенью 1931 г. Маньчжурия была оккупирована японскими войсками, а 1 марта 1932 г. было создано марионеточное государство Маньчжоу-го, просуществовавшее до августа 1945 г. Начались массовые увольнения китайских и советских граждан по политическим и идеологическим причинам.

1 ноября – уволен с должности лаборанта из лаборатории Агрономической секции Земельного отдела КВЖД в связи с тем, что был китайским подданным (официальная причина: «за минованием надобности»). Тогда же из лаборатории были уволены сразу ещё 5 сотрудников. [22, л. 6; 27, л. 36, 40, 40 (об.), 41]

Через три дня Б.Н. и Н.И. Абрамовы освободили казённую квартиру. Скорее всего, они вместе с Е.Г. Абрамовой переехали в дом, который был построен отцом Н.И. Абрамовой. Вплоть до отъезда в СССР (1959 г.) семья проживала по адресу: ул. Садовая, д. 16, кв. 3. Они занимали две комнаты. [22, л. 1, 11; 27, л. 37; 30, л. 1]

Семья Шахрай – родители Н.И. Абрамовой вместе с её младшей сестрой – жила по тому же адресу в квартире № 2. [31, л. 4, 9; 32, л. 4, 9]

1932 – 1933 гг.

Б.Н. Абрамов жил частными уроками в Харбине: преподавал английский язык. В анкетах он указывал уровень владения языком как «преподаватель» и «переводчик» [22, л. 1, 4, 12]. Что касается знания других языков, то, как отмечал сам Борис Николаевич, он знал немного французский и японский [22, л. 8 (об.)]. По свидетельству близких, знал также латинский и немецкий язык. [14; 36, с. 6].

1934 год

1 июня – 31 декабря 1937 г. – работал инспектором по квартирным делам в Торгово-налоговом отделе Городского управления Харбина. [26, л. 9, 27; 22, л. 6, 6 (об.)]

30 мая – приезд Н.К. Рериха (1874–1947), всемирно известного художника, мыслителя, инициатора Пакта о защите культурных ценностей, и его старшего сына, востоковеда Ю.Н. Рериха (1902–1960), в Харбин в период Маньчжурской экспедиции 1934–1935 гг.

Н.К. и Ю.Н. Рерихи поселились на время пребывания в городе в доме младшего брата Н.К. Рериха – Владимира Константиновича Рериха (1882–1951), проживавшего в Харбине с 1921 г. до конца жизни.

В 1934 г. В.К. Рерих жил по адресу: ул. Садовая, д. 15, кв. 5 [72, л. 1]. Это здание находилось напротив дома Б.Н. и Н.И. Абрамовых.

Лето 1934 г. – произошло личное знакомство с Н.К. Рерихом и Ю.Н. Рерихом.

Николай Константинович из многих посещавших его харбинцев выбрал несколько человек, духовно наиболее готовых к сотрудничеству и постижению идей Учения Живой Этики. Они составили небольшую группу: Б.Н. Абрамов, Н.И. Абрамова, А.П. Хейдок, Е.П. Инге, П.А. Чистяков и др. Под руководством Н.К. Рериха проводились регулярные встречи сложившегося «содружества», во время которых обсуждались основы нового мировоззрения, утверждались идеи Пакта Культуры, передавался богатый опыт сознательного проведения в жизнь высших ценностей и гуманистических идеалов.

Из воспоминаний Б.А. Данилова:

«В 1934 г. состоялась встреча и знакомство с Н.К. Рерихом, это был поворотный момент в жизни Б.Н. Абрамова. Он стал учеником великого мыслителя. Из рук Н.К. Рериха были приняты книги Учения Агни Йоги. Началось приобщение к Великим Истинам, изучение Законов Мироздания. Николай Константинович делился своими уникальными Знаниями». [37, с. 18]

Ещё в 1922 г. в письме Е.Г. Зариной Борис Николаевич, предчувствуя возможность сокровенной встречи, писал:

«Недавно мне встретил[ась] очень интересная фраза...: “Дело в том, что стать звеном герметической цепи, т.е. постигнуть законы, управляющие Вселенной, уметь подчинить явления своей воле, приблизиться к идеалу человеческого могущества можно только благодаря посвящению. "Великие Отцы" среди миллионов смертных находят избранных, которых постепенно посвящают в свои тайны”, я знаю, что это правда, но и только, больше я ничего не знаю» (30.01.1922). [23, с. 104]

Из очерка А.П. Хейдока «Учитель жизни»:

«Появление Н.К. Рериха в Харбине в 1934 году можно сравнить только с метеором, прочертившим огненную черту на мрачном ночном небе, – неожиданным, негаданным. (…)

Вся общественность взбудоражена. Квартира на Садовой улице, где поселился Н.К. Рерих и его сын Юрий, превращается в место беспрерывного паломничества – туда без конца устремляются посетители». [43, с. 329-330]

«Приходилось ли вам когда-либо испытывать огромную радость, оставшуюся незабываемой на всю жизнь? Не казалось ли вам, что в груди рождается песня и рвётся наружу? Что все окружающие понимающе вам улыбаются, и что ноги ваши, вместо тротуара, ступают по мягким облакам? Таково было моё состояние, когда я шёл от Н.К. Рериха домой. И дома, рассказав обо всём моей жене, я ещё не мог успокоиться и долго шагал по комнате – я понял, что нашёл Учителя Жизни.

Шло время, наши встречи учащались, и я понял, зачем так устремлялись к Н.К. Рериху люди: они несли к нему свои горести и свои искания, и всех их он духовно одарял. Каждому он находил до сердца доходящее слово и давал мудрый совет. А тем, кто приходил со своими исканиями, указывал дальнейший путь. Если спросят, что это был за путь, – скажу: путь великого служения человечеству; путь замены узкоэгоистических устремлений одним всепобеждающим устремлением к общему благу; путь очищения первым делом самого себя от всего низкого, эгоистического; путь превращения человека – раба страстей в их повелителя; путь претворения рутинной работы – обязанности в радостный творческий труд; путь овладения тонкими энергиями Природы и, первым делом, к осознанию великой мощи, заложенной в самом человеке, – психической энергии, т.е. энергии мысли и сознания; путь внесения в жизнь прекрасного – “Даже полы могут быть вымыты прекрасно!”

...В короткое время вокруг Н.К. Рериха сложилось общество. Это было нормальное явление: к тому времени образовалось около сотни таких обществ, раскинувшихся по всему миру. Тем не менее Харбинское общество следует отметить особо, как исключительное по своей структуре и своеобразию весьма тяжёлых внешних обстоятельств. (…)

Николай Константинович нам лекций не читал. В спокойной неторопливой беседе просто и доходчиво говорил о наступающей Новой эре планеты, о новом человечестве, которое должно прийти на смену нынешнему, задыхающемуся в ярости хищнических захватов и, как слепое, идущему к взаимоистреблению. Но это новое человечество не могло спуститься с неба на розовых крыльях – оно могло возникнуть только из ныне существующего. И Новый Мир сотрудничества и братства народов так же, как каждого с каждым, должен быть построен человеческими руками. А где строители? Стать этими строителями он призывал нас. А кто враги этого строительства? Эгоизм, самость, жадность, невежество, узкое тупоголовое стремление к самоуслаждению в мышиной норке мещанства и т.п. ...И строительство должно было начинаться с преображения самого себя, со вступления в постоянную борьбу со своими недостатками, с трансмутации своих низших энергий в высшие – с самоусовершенствования, которое приводит к расширению сознания, открывающему космические просторы. …Наше объединение было школой сотрудничества, но не формального, а сердечного». [43, с. 333-336]

В письме Л.С. Митусовой от 17.10.1960 Б.Н. Абрамов писал:

«След от этих встреч [Л.С. Митусовой с Ю.Н. Рерихом] со временем не только не изгладится, но будет становиться всё глубже и ярче, по мере углубления Вашего понимания и роста сознания. Это я очень хорошо испытал на себе и особенно ярко по отношению к его отцу [Н.К. Рериху], который живёт в моём сердце так явно, словно мы никогда не расставались». [38, с. 141]

5 сентября 1934 г. – создан Харбинский Русский комитет Пакта Рериха по защите культурных ценностей. На организационном совещании присутствовали Н.К. Рерих, Ю.Н. Рерих и В.К. Рерих. Были избраны почётным председателем – архиепископ Нестор, председателем – генерал Н.Л. Гондатти, товарищем председателя – юрист Г.К. Гинс, секретарём Комитета – В.К. Рерих. [63]

Сотрудником комитета стал и Б.Н. Абрамов.

Во время пребывания Н.К. и Ю.Н. Рерихов в Харбине они посетили дом Б.Н. и Н.И. Абрамовых.

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 14.02.1950:

«Позавчера, в Воскресенье, пришёл к нам дядя Володя [Владимир Константинович Рерих] и принёс Ваше, т.е. Ю.Н. [Рериха], письмо от 13-го января. Мы так были рады иметь от Вас весточку... Случайно к нам в этот час зашла Е.П. [Инге], и наша радость удвоилась. …Слушали мы все четверо с дядей Володей за тем самым круглым столом, за которым шестнадцать лет тому назад в том же доме сидели Н.К. и Ю.Н. [Рерихи]. Не забываем мы Вас, наши единственные и любимые, каждый день Вас вспоминаем, говорим о Вас…» [9, л. 7]

Во время одной из таких встреч с Б.Н. и Н.И. Абрамовыми Николай Константинович передал им на хранение фотографии Центральноазиатской экспедиции.

Из письма Л.Ф. Страва к Е.И. Рерих от 27.07.1953:

«Ещё Б.Н. просил написать Вам, что все карточки экспедиции Ник[олая] Конст[антиновича] находятся у него в полной сохранности. Сам он не может написать Вам об этом из-за строгой цензуры». [46, л. 4]

До встречи с Н.К. Рерихом Б.Н. Абрамов лечил людей. Но в связи с ухудшившимся самочувствием и по совету Николая Константиновича он перестал этим заниматься.

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 28.07.1953:

«…Жил в то время уроками и приходилось много говорить до боли в лёгких. Я вообще-то никогда не любил говорить, и мне это было очень трудно. Говорил через силу, напрягал связки и при этом ещё много лечил, чем окончательно подорвал своё здоровье. Доктор сказал мне, что протяну ещё с полгода, не больше. В груди, когда говорил, казалось, что у меня открытая рана. Громко произносимое слово причиняло физическую боль. Вот причина моего тихого голоса. …Я принял героические меры и поправился. Пил соду (очень много), валериан и т.д. Прекратилась бессонница. Не люблю говорить по-прежнему, но приходится... Это тоже своего рода испытание». [9, л. 77]

«Грани Агни Йоги». 1966 г. 988 (Гуру):

«В своё время запретил вам лечить. Почему? Потому что в конечном результате это вызвало бы тяжкое и, возможно, неизлечимое заболевание. Мало уметь отдавать свою жизненную силу, надо ещё научиться раздавать её мудро. Отдать, чтобы тяжко от этого заболеть, не будет правильным решением вопроса, ибо можно выдать энергии меньше и всё же помочь человеку, не убивая себя».

Перед отъездом из Харбина Н.К. Рерих передаёт Н.И. Абрамовой, Б.Н. Абрамову и А.П. Хейдоку кольца ученичества как знак особого доверия и духовной близости.

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 30.07.1950:

«…И ещё раз спасибо за письмо. Мы с Нинкой [Н.И. Абрамовой] почувствовали, что стали Вам ещё ближе и роднее. Ведь Вы её даже по имени назвали. А сколько радости-то этому было. Вот и Наш Любимый кольцо-то тоже ей первой дал. Вот мы и почувствовали, словно бы Вы приняли нас в свою семью. Спасибо Вам, родная. Всей жизнью своей отблагодарю Вас и каждую капельку силы своей отдам Вам». [8, с. 18]

Сформированное Н.К. Рерихом небольшое общество его последователей продолжало свою плодотворную работу многие годы, вплоть до 1950-х гг.

24 ноября – экспедиция Н.К. Рериха покинула Харбин.

1935 – 1939 гг.

1 января 1938 г. – 30 ноября 1939 г. – служил инспектором в Государственном пошлинном бюро. [26, л. 8, 10, 10 (об.), 27; 22, л. 6 (об.)]

Вторая половина 1930-х гг. – первый этап переписки Б.Н. и Н.И. Абрамовых с Н.К. и Е.И. Рерих. О переписке между ними вспоминают и Б.А. Данилов, и Н.Д. Спирина.

Из выступления Б.А. Данилова «Путь духа»:

«Шло время. Рерихи уехали из Харбина. Контакт Абрамова с Гуру поддерживался перепиской». [37, с. 78]

Из беседы Н.Д. Спириной с сотрудниками:

«Была ли переписка у Б.Н. Абрамова с Н.К. Рерихом?

Да, переписка была интенсивная, с Николаем Константиновичем и Еленой Ивановной, всё время». [40, т. 5, с. 32]

Писем Н.К. Рериха к Б.Н. и Н.И. Абрамовым не сохранилось. В архиве семьи Рерихов обнаружено только одно письмо Б.Н. Абрамова к Н.К. Рериху от 14.12.1940, в котором упоминается получение письма от Николая Константиновича. [39]

Из письма Б.Н. Абрамова к Н.К. Рериху от 14.12.1940:

«Получено Ваше письмо, где Вы спрашиваете меня, не собираюсь ли и я также переезжать». [41, л. 6]

14 мая 1936 г. – Б.Н. и Н.И. Абрамовы получили первое письмо от Елены Ивановны Рерих (1879 – 1955), а также посланные ею им лично два тома книги «Беспредельность», входящей в состав Учения Живой Этики.

Для Б.Н. и Н.И. Абрамовых каждое письмо Е.И. Рерих было «целым духовным событием» (2.06.1936). Елена Ивановна обращалась к Борису Николаевичу со словами «родной мой сын Борис», признавая его своим духовным сыном.

До нас дошли 39 писем Е.И. Рерих, адресованных Б.Н. и Н.И. Абрамовым. Благодаря установившейся в семье Рерихов традиции сохранять всю корреспонденцию, в их архиве находятся и все дошедшие до них после 1950 г. письма и открытки от Абрамовых (более 100). [9; 42]

Впечатление Н.К. Рериха от Б.Н. и Н.И. Абрамовых позже передала им в письме Е.И. Рерих:

«…Должна сказать Вам, родные, что по возвращении своём Н.К [Рерих]. редко о ком говорил с такой теплотою, как о моей Ниночке и Борисе. Особенно Ниночка была ему мила, и он назвал её “Птичкой”… (…) Понравился ему Борис, и даже очень, но сожалел, что он так тихо говорит. (…) Но он очень отметил Вас обоих, так я и приняла Вас как наших будущих ближайших сотрудников. (…)

Никогда не слышала ни от Н.К., ни от сына Юрия какой-либо критики о Вас, родные, только самое лучшее и трогательное» (26.06.1953). [42, т. IX, с. 282]

Б.Н. Абрамов писал стихотворения, многие из которых он посылал в письмах Н.К. и Е.И. Рерих.

                Ёлочка

Ёлочка стройная, вечно зелёная,

Скромным нарядом горда,

Лето ли, осень, зима ли суровая, –

Ты неизменна всегда.

Ёлочку дальнюю, ёлочку дикую,

Хочется просто спросить:

Как равновесие, силу великую,

В жизни земной сохранить?

Борис Николаевич активно изучал вышедшие к тому времени книги Учения Живой Этики.

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 2.06.1936:

«Прочёл II и III часть Мира О[гненного], первую успел три раза, вторую тоже три, а третью лишь один, получил на неделю. Читаю и думаю: вот, ведь говорится то, что является выражением моих сокровеннейших чаяний, мыслей и устремлений. Всё моё, всё звучит и зовёт на Подвиг, теперь уже близкий. И то, что глубина неисчерпаемая, не огорчает, а наоборот, радует возможностью бесконечного изучения и подъёма. Священные Заветы углублены и расширены в созвучии с наступающим Аквариусом. И ничего кроме и не читаю». [9, л. 2]

«И так занят мыслью, как достичь того полностью, без колебаний, чтобы Ж[ивая] Этика стала частью существа; всё бы его наполнила. Уже понял, что не в словах, умилении и восторге, нет, а в преломлении каждого дня и всей жизни – служение Высшему. И когда Ж[ивая] Этика становится частью всей сущности нашей, тогда понято Уч[ение]. Вот и дошёл». [9, л. 2 (об.)]

Начальный этап развития духовной способности Б.Н. Абрамова к «оформлению мыслей» и фиксированию Записей относится к 1930-м годам.

Как следует из писем, Елена Ивановна Рерих уже до 1940 г. знала о тонкой восприимчивости Бориса Николаевича и его первых записях своих ощущений и чувствований.

Из письма Е.И. Рерих к Б.Н. Абрамову от 14.04.1936:

«Пишите о всех Ваших наблюдениях и духовных переживаниях и записывайте их. Всё это чрезвычайно важно и с годами сложится в замечательную хронику». [42, т. IV, с. 140]

Из письма Е.И. Рерих к Е.П. Инге от 12.01.1940:

«Очень прошу Вас, дорогая Е[катерина] П[етровна], передать Б[орису] Н[иколаевичу], чтобы он продолжал записывать все свои духовные переживания и всякие ощущения в связи с событиями. Также, если услышанное им внутренним или духовным ухом отвечает добру, пусть доверяет, ибо добро есть единое мерило во всём. Очень люблю его письма и жалею, что столько затруднений с почтовыми сообщениями». [42, т. VII, с. 11]

Из воспоминаний Н.Д. Спириной:

«Борис Николаевич начал записывать с 1930-х годов». [40, т. 5, с. 160]

«…Борис Николаевич имеет Записи, которые вы все знаете как “Грани Агни Йоги” (я давно с ними начала знакомиться, ещё в Харбине много лет назад, потому что Борис Николаевич получал информацию уже с конца 1930­х годов)…» [40, т. 5, с. 190]

Конец 1930-х гг. – перевод 2-го тома книги Е.П. Блаватской «Разоблачённая Изида» на русский язык. Первый том перевела Е.П. Инге.

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 30.11.1952:

«Почему Вы пишете, что ещё надо сделать и “Раз[облачённую] Изиду” [перевод с английского на русский язык], когда это уже сделано Екой [Е.П. Инге] и мной чуть ли не десять или около лет тому назад. Сделано всё с начала до конца. Я сделал вторую половину, Ека первую». [9, л. 63 (об.)]

Ответ Е.И. Рерих от 21.12.1952:

«Конечно, я не знала, родные, что Вы осилили такой труд, как перевод “Разоблачённой Изиды”. Я помнила, что Ек[атерина] П[етровна] ещё до войны начала переводить, но как далеко продвинулась эта работа, никто мне не писал. Конечно, это большая радость, и от всего сердца благодарю Вас обоих, Бориса и Ека, за эту мне радость, за выполнение такого жертвенного труда. Спасибо, спасибо от всего сердца!» [42, т. IX, с. 243]

Перевод «Разоблачённой Изиды», выполненный Е.П. Инге и Б.Н. Абрамовым, был отослан Абрамовыми З.Г. Фосдик в Нью-Йорк до их отъезда в СССР. Зинаида Григорьевна его получила, о чём определённо пишет Н.И. Абрамова в своём письме от 23.10.1983, поэтому он может храниться в архивах нью-йоркского Музея Н. Рериха [58]. Однако пока исследователям не удалось найти этот перевод.

1940 – 1945 гг.

Январь / февраль 1940 г. – февраль 1946 г. – работал сначала секретарём колледжа, а затем заведующим студенческим клубом в Христианском Союзе молодых людей (ХСМЛ) Харбина. Как служащий Союза, он состоял его членом. [22, л. 6 (об.); 26, л. 12, 27]

Христианский Союз молодых людей был межконфессиональной всемирной организацией, основанной в Лондоне в 1844 г. Уже в 1920-х гг. по всему миру он насчитывал более 10 тыс. местных союзов, а общая численность его членов достигала более 1,5 млн человек. Христианский Союз заботился о всестороннем развитии личности молодых людей, их духовно-нравственном, интеллектуальном и физическом здоровье. Харбинский Союз содержал колледж, спортивные залы, проводил концерты, выставки, творческие вечера и другие благотворительные мероприятия.

Жизнь в китайском городе для русских эмигрантов осложнилась после оккупации его японцами. Из Харбина в разные годы произошло несколько мощных волн эмиграции европейского населения.

Из письма Б.Н. Абрамова к Н.К. Рериху от 14.12.1940:

«Получено Ваше письмо, где Вы спрашиваете меня, не собираюсь ли и я также переезжать. Должен сказать прямо, что у меня и у Нины Ивановны имеется сильное желание переехать жить в Сан-Франциско...» [41, л. 6]. Такой переезд, если бы и состоялся, носил бы временный характер, так как заветной целью Б.Н. и Н.И. Абрамовых было возвращение на Родину, когда для этого там сложатся приемлемые условия. Поскольку супруги остались в Харбине, можно предположить, что одобрения от Н.К. Рериха получено не было.

В 1940 г. или в самом начале 1940-х гг. Б.Н. и Н.И. Абрамовы, как и другие знакомые им харбинцы, по каким-то причинам сделали вывод о том, что семья Рерихов переезжает жить в СССР, поэтому сами, не зная нового адреса, не писали им, но ожидали их письма уже с Родины. С 1940 по 1950 гг. переписки между ними не было. [47]

1940 год – достигнута качественно новая ступень в работе над Записями.

«Грани Агни Йоги»:

«1954 г. 189. (Март 28). Ведь несколько лет потребовалось на то, чтобы от отдельных слов и фраз перейти к Записям стройным и длинным, размеры которых всё время увеличиваются. Ведь прошло четырнадцать лет с первой Записи, когда Сказал: “А ты следи за собой. Хочу больше работать вместе, если очистится сознание”. Сколько трудов и усилий было приложено к тому, чтобы сотрудничество состоялось. (…) Размеры расширения сознания обуславливают степень получаемого знания. Содержимое пространственной сокровищницы нельзя уложить в малый ларчик, и даже в большой. Сознание должно стать храмом духа с обширными хранилищами, и тогда возможны неограниченные поступления».

«1964 г. 937 (596). Сколько условий надо было сочетать, чтобы записи появились, и как надо было подготовить записывающий аппарат духа. Неповторимы возможности – их надо использовать до конца. Ведь теперь уже ясно, в чём заключается миссия жизни автора записей этих, вернее, не автора, а записывающего. Сочетание определённых пространственных и плотных условий достигается нелегко – много надо к этому приложить Наших усилий. Даже среди тех, кто коснулся Учения Жизни, так мало, так разительно мало могущих воспринимать посылаемые мысли и запечатлевать стройно их на бумаге. Даже в этой жизни сколько лет потребовалось, чтобы от отдельных коротких слов и фраз перейти к длительной записи, и сколько потребовалось жизней, чтобы достаточно приблизиться к Нам и взять на себя Наше Поручение. Всё это не так просто, как это может показаться по внешним условиям. Отнесёмся к явлению записей с пониманием, чтобы не пройти мимо и не упустить даваемых возможностей».

Из статьи Н.Д. Спириной «Тропы необычности»:

«У Бориса Николаевича в своё время открылась способность к восприятию мыслей и сообщений из Высших Сфер. Такие способности не падают нам с неба в качестве подарка. Они нарабатываются большими духовными усилиями, долголетними трудами на усовершенствование себя, на приведение себя в соответствие с вибрациями Учителя и, после достижения такой степени духовного слуха, на постоянное удержание себя на этом уровне. А жизнь земная не скупится на способы отвлечения путника духа с его пути. (…) Человеку нужно победить в себе всё, что только может нарушить высокий строй его духовного восприятия.

Hи дня, ни часа без труда над собой, без бдения над своими помыслами, чувствами и действиями. Так проводит подвижник жизнь, незаметно для внешнего глаза, и эти труды его ощущаются только по напряжению окружающей его духовной атмосферы. Людей созвучных это привлекает, несозвучных отталкивает и настраивает враждебно. Понимающих мало, но их понимание поддерживает и ободряет; но даже если бы никого из единомышленников рядом и не было – подвиг продолжался бы. Такова преданность безусловная». [40, т. 1, с. 497-498]

В отличие от многих других творцов (писателей, поэтов, философов и т.п.) Б.Н. Абрамов более чётко понимал, как в его сознании, не подавляя воли и не нарушая ясности самоконтроля, появляются глубокие и необычные мысли. Они были созвучны положениям изучаемого и любимого им Учения Живой Этики. Б.Н. Абрамов был далёк от приписывания себе создания этих идей. Он понимал, что они существовали и существуют в безбрежном многомерном пространстве безотносительно к его личности, до и вне его. Такой подход подчёркивает общечеловеческую и безличную природу Знания, которое не может быть чьей-либо собственностью.

Процесс оформления Записей, согласно Учению Живой Этики, напрямую зависит от состояния принимающего сознания. Б.Н. Абрамов работал именно ранним утром, когда сознание было чистым и утончённым после ночного сна, ещё не погружённым в дела, звуки и суету повседневности. Позже Записи переписывались в тетрадь начисто. При этом для него важно было удержать чистоту и возвышенность мышления в течение всего дня, стремясь гармонично соединить духовное и материальное, небесное и земное в жизни, покрывая чужое зло и невежество своим терпением, доброжелательностью и трудолюбием.

Таким образом, Записи не только открывают новые горизонты знания, но и содержат описание индивидуальной духовной работы Бориса Николаевича, являя пример внутренней практики для последователей. Неуклонное утверждение в себе и своих действиях высших ценностей и сознательное противодействие всем низшим проявлениям человеческой природы лежат в основе духовного подвижничества, или йоги. Подобно тому как в основе Учения Живой Этики лежит уникальный огненный опыт Е.И. Рерих, Записи Б.Н. Абрамова отражают его самоотверженный путь духовного преображения, на который его позвал Гуру – так теперь он называл Н.К. Рериха.

В «Гранях Агни Йоги» рассматриваются принципы развития человеческого сознания, регулирования его ментально-психических функций и реакций, формулируются правила внутренней работы над собой, своими личностными качествами и творческим потенциалом. Фокус и направленность жизненных усилий человека смещаются с внешней успешности (богатство, карьера, слава и т.д.) и потребительства на развитие его внутренней многомерной природы и социальное сотрудничество. Уровень духовных достижений ярко проявляется, во-первых, в степени понимания человеком высших нравственных ценностей и, во-вторых, в том, насколько его повседневная жизнь соответствует этим критериям.

1941 г. – начал самостоятельные занятия акварельной живописью.

В письмах начала 1950-х гг. к Е.И. Рерих Борис Николаевич рассказал о неожиданно возникшем в нём большом влечении к рисованию масляными красками. Не имея художественного образования, он стал самостоятельно учиться рисовать акварелью.

Из писем Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих:

«Девять лет назад у меня вспыхнуло страстное [желание рисовать] (…) Стал рисовать акварели, хоть и трудно. Нет навыка. (…) Образы и картины откуда-то массой возникали в сознании. Образы сильные, прекрасные, захватывающие. А технически передать было так трудно. Среди рисунков есть три. Один посвящён В[еликому] Вл[адыке], другой Матери [Е.И. Рерих] и третий Отцу [Н.К. Рериху]. И вот мечтаю, что придёт время, и нарисую их маслом. Сейчас невозможно, нет красок. Чувствую, что сумею, хотя никогда и не рисовал маслом. Если же не выйдет, то, может быть, Св[ятослав] Н[иколаевич] поможет, сюжеты мне кажутся такими особенными. Когда близкие смотрят на мою неумелую работу, то, несмотря на это, не могут оторваться. С любовью рисовал…» (14.05.1950) [9, л. 18, 18 (об.)]. Борис Николаевич просит извинения, что сам себя похвалил, но в письмах чувствуется, насколько эта область искусства ему была особенно близка и очень его увлекала.

В фондах Музея Н.К. Рериха (СибРО, г. Новосибирск) хранятся 17 акварельных рисунков Б.Н. Абрамова и 13 рисунков, выполненных им графитовым карандашом². 13 из 17 акварелей датированы январём 1941 г. Названия своим произведениям Б.Н. Абрамов не давал. Рисунки карандашом отличает необычная символика: почти на всех изображена вписанная в круг птица, держащая камень Ала́тырь.

Первая половина 1940-х гг. – около Б.Н. Абрамова начал собираться круг молодых учеников и учениц, который можно назвать «младшим содружеством».

Начало 1940-х гг. (возможно, конец 1930-х гг.) – знакомство с Николаем Александровичем Зубчинским (Урановым) (1914–1981), который стал учеником Б.Н. Абрамова в Харбине. Он был арестован и увезён советскими властями в 1945 г. в СССР, где отбывал срок без права переписки в сибирских лагерях.

В 1954 г. харбинцы получили первую весть от Н.А. Зубчинского [46, л. 32]. В ответных письмах Б.Н. Абрамов послал фрагменты своих Записей, однако реакция ученика оказалась недостойной. В какой-то момент Н.А. Зубчинский решил, что он духовно перерос своего учителя, «сам стал умён» и тем самым пресёк возможность дальнейшего сотрудничества.

«Грани Агни Йоги». 1958 г. 554 (455):

«Отношение друга изменилось в корне, сам стал умён. Потому от дальнейших попыток показывать что-то или делиться своими знаниями надо отказаться. Приемлемость отсутствует – и всё обратится против. Так закрывшееся сердце мимо пройдёт готового открыться ему Источника Знания…»

«Грани Агни Йоги». 1958 г. 555 (456). (М.А.Й.³):

«Навязывать авторитет свой недопустимо. Сердце проснуться должно к пониманию. Тебя умаление происходит... Восприемник предполагаемый не выдержал даже предварительного испытания. Надо дать время. Оно или вновь сблизит, или ещё отдалит».

1942 г. – знакомство с Наталией Дмитриевной Спириной (1911–2004), ставшей преданной и духовно близкой ученицей, связь с которой крепла с годами и объединяла их до конца земной жизни Б.Н. Абрамова. Она переехала в СССР вслед за Б.Н. и Н.И. Абрамовыми, жила в Новосибирске и работала преподавателем в музыкальной школе. Н.Д. Спирина стала глубоким поэтом, основателем и руководителем Сибирского Рериховского Общества (СибРО, г. Новосибирск), инициатором создания двух Музеев Н.К. Рериха – в Новосибирские и на Алтае (с. Верх-Уймон).

Из статьи О.А. Ольховой «Стойкость духа»:

«Ещё в Харбине, когда Борис Николаевич проводил занятия с группой учеников, он обычно рассаживал их за своим круглым столом таким образом, чтобы Наталия Дмитриевна сидела напротив него. Он говорил ей: “Вы у меня старшая ученица; это – ось духовная, которая вращается и задевает других”». [44, с. 20]

Незадолго до ухода из земной жизни, в марте 1971 г., Борис Николаевич написал в письме Наталии Дмитриевне:

«И, скажу откровенно, меня радует наша полная согласованность в понимании многих вопросов жизни» (22.03.1971). [56, с. 282]

Из предисловия Н.Д. Спириной к книге «Искры Света»:

«“Часы счастья” – так называла я свои Беседы с Борисом Николаевичем Абрамовым, которые начались в г. Харбине (Китай, с 1942 по 1959 г.), где он и я тогда жили, и продолжались после нашей репатриации… когда он поселился в городе Венёве (Тульская обл.), а я – в городе Новосибирске, откуда ездила к нему на встречи много лет подряд (с 196[1] по 1968 г.)». [71, с. 5]

Из беседы Н.Д. Спириной с сотрудниками:

«…Некоторые Записи я конспектировала. Это, конечно, были буквально откровения!

Я помню, когда в 1941 году началась Великая Отечественная война, наши вначале отступали под натиском до самой Москвы. И в это время Борис Николаевич получает сообщение: “Россия победит Германию”. Никакого признака, что она её победит, в то время не было, в те роковые месяцы, вы же все историю знаете. А мы уже знали, что она её победит. И потом начался отход немцев, когда наши собрались с силами и стали наступать». [40, т. 5, с. 160]

«Грани Агни Йоги». 1971 г. 617:

«В последнем великом столкновении народов победила Новая Страна, победила всему вопреки, победила, несмотря на чудовищную силу направляемой против неё военной машины. И тебе в самые трудные дни этой борьбы было многократно указано, что победит Новая Страна, Родина ваша, ибо ей суждён путь победный во всём и над всеми врагами её, явными и тайными. Величию её будущего ничто не сможет преградою стать… Те, кто с нею идёт, первыми окажутся на путях преуспеяния».

«Грани Агни Йоги». 1972 г. 105. (М.А.Й.):

«О суждённой победе Родины нашей над всеми врагами её говорилось уже неоднократно. Говорилось и лично тебе во время прошлой войны, когда положение казалось почти безнадёжным. Говорилось и после, когда враги снова стали окружать её со всех сторон. …Поражение немыслимо, ибо все Силы Света встали на защиту Нового Мира и ведущей в него Новой Страны».

1942 г. – знакомство с Ольгой Адриановной Бузановой (в замужестве Копецкая; 1924 – 1999), бывшей тогда студенткой колледжа Христианского Союза молодых людей, где Б.Н. Абрамов работал секретарём. В кругу близких её звали «ребёнок», «Бука».

В 1959 г. О.А. Копецкая вместе с мужем уехала в Австралию, где жила до конца жизни. Была сотрудницей альманаха «Феникс», издававшегося в Аделаиде. Долгие годы переписывалась с Н.Д. Спириной.

Из воспоминаний О.А. Копецкой:

«Я встретилась с Борисом Николаевичем Абрамовым в 1942 году в городе Харбине. Мне было в то время 18 лет. Я была студенткой колледжа Христианского союза молодых людей, где Борис Николаевич работал секретарём. Однажды он принёс мне книгу “Зов” и дал прочесть несколько страниц. Прочтя эти несколько страниц, я почувствовала что-то необычное в этой книге, что-то такое, что необходимо было ещё перечитать. Я попросила разрешения взять эту книгу домой, чтобы прочесть её всю. Разрешение я получила.

Прочтя книгу, я вернула её Борису Николаевичу и при этом спросила, нет ли ещё книг, написанных на эти темы. Он сказал: “Есть”. После этого я была приглашена в его дом, познакомилась с его женой, затем познакомилась с группой, с которой он занимался. Таким образом произошло моё знакомство с Наталией Дмитриевной Спириной.

Я была принята в его группу, которую мы и посещали раз в неделю. На этих встречах Борис Николаевич читал нам что-нибудь из своих Записей, потом мы делились друг с другом своими мыслями, прочитанным и накопленным за прошедшую неделю материалом, – кто-то написал стихотворение, кто-то – рассказ или сказку, кто-то изложил свои мысли в виде статьи, кто-то видел необычный сон. Обстановка всегда была тихая, спокойная, радостная. Уходили домой заряжённые светлыми энергиями на всю неделю.

Борис Николаевич был худощавым, немного выше среднего роста, волосы у него были светлые, зачёсанные назад, глаза голубые, иногда серые. Но глаза эти... Это было нечто, в чём отражался, видимо, его духовный мир. Эти глаза светились изнутри каким-то светом. Когда, говоря с кем-либо, он смотрел на собеседника, этот свет изливался из его глаз и говорящий с ним чувствовал радость, чувствовал, что получает духовное богатство, в то же время он чувствовал себя под незримой защитой... Трудно передать словами это чувство.

Это был человек, который всегда и во всём готов был помочь. Мы знали, что к нему всегда можно обратиться с любой просьбой, за любым советом и получить помощь, получить всё, что он мог дать». [24, с. 577-578]

«Жили Борис Николаевич и Нина Ивановна на Садовой улице в Новом городе (так назывался пригород Харбина). Когда я с ними познакомилась, жили они в квартире в подвальном этаже. В этой квартире и прошли мои первые занятия Живой Этикой (1942 г.). Затем освободилась квартира наверху, и они туда переехали. Скоро образовалась, как её называли, “молодая группа” – в составе Н.Д. Спириной, меня, а чуть позже присоединилась к нам Л.И. Прокофьева. Встречались и занимались мы по воскресеньям. Иногда на встречах присутствовала Милочка Страва, которая была ученицей Н.Д. Спириной. Несколько лет спустя присоединилась к нашей группе О.С. Кулинич. Собирались мы по вечерам. Прежде всего объединялись в молитве: “Да будет миру хорошо”. Затем Борис Николаевич читал нам выдержки из своих Записей. Если были получены письма от Рерихов, то читались нам выдержки из этих писем. Потом каждая из нас делилась своими мыслями за неделю, своими записями, своим творчеством, знаменательными снами, если таковые были. О многом беседовали, о многом говорилось. Если у кого возникали вопросы по поводу прочитанного или услышанного, то тут же задавали их и получали на них ответы. В этих встречах принимала участие и Нина Ивановна. После окончания занятий всегда была чашка чая с каким-либо печеньем или кусочком кекса». [24, с. 580-581]

«Книги и картины великого русского художника и мыслителя [Н.К. Рериха] очень ценились Борисом Николаевичем, и стены его квартиры были всегда украшены репродукциями картин Рериха.

Всю свою жизнь посвятил он изучению книг Учения Живой Этики. В жизни, полной труда и забот, всегда находилось время и место для устремления к высшим идеалам. (…)

Трудился он ежедневно, методично и ритмично, независимо от состояния здоровья и других обстоятельств, по его собственным словам, “как восход солнца”, так как только ритмическая работа без пропусков может принести желаемые результаты. Устремлён был всегда в будущее и учил нас, своих учеников, устремляться в будущее, работать над собой, учиться и накапливать знания для будущего, – не жить прошлым. В будущем можно достичь желаемого, в прошлом ничего изменить нельзя.

Имел он большое сердце, которое вмещало все наши достоинства и недостатки, а также обладал большим терпением, чуткостью и бережностью по отношению к людям. И кто помогал нам и поддерживал нас в трудные минуты жизни, как не он? Для нас он был как скала, на которую можно было опереться в минуты слабости.

Любовь к Родине проходила красной нитью через всю его жизнь. Во время Второй мировой войны, находясь за пределами Родины, он живо следил за ходом событий, и когда немцы были у самой Москвы и положение казалось критическим, помню, он часто повторял: “Нет, не возьмут они Москву, победа будет за русскими, иначе быть не может, я твёрдо это знаю”. И слова его оказались пророческими. При первой возможности он осуществил свою мечту и вернулся на Родину.

По натуре был он человеком тонким и возвышенным, любил поэзию, живопись, музыку. Любимой его музыкой была “Лунная” соната Бетховена. Сам писал стихи. В людях стремился видеть всё хорошее и светлое, много общался с молодёжью, и беседы с ним на темы о значении искусства и творчества, о самоусовершенствовании, о цели жизни, о счастье, о жизненном пути, о вечности и ещё о многом другом были интереснейшими беседами, которые запали в сердце на всю жизнь». [24, с. 575-576]

Первая половина 1940-х гг. – знакомство с Ольгой Стефановной Кулинич (в замужестве Коренева; ок. 1921–2011). Она получила музыкальное образование в Харбине. В семье Абрамовых её звали «дочка» (она рано потеряла мать), «Кука».

В 1962 г. уехала с отцом в Австралию. В Сиднее закончила консерваторию. Выступала с лекциями о Н.К. Рерихе. Была успешным музыкантом-исполнителем, имела учеников. Выпустила сборники стихов и прозы.

Первая половина 1940-х гг. – знакомство с Лидией Ивановной Прокофьевой (в замуж. Зубчинская; 1925–2014), учившейся тогда в колледже Христианского Союза молодых людей. В дальнейшем по образованию врач. Из Харбина переехала к мужу в СССР в 1956 г. в поселок Вихоревка Иркутской области. С 1971 г. жила с мужем в Усть-Каменогорске.

Супруги Зубчинские не выдержали испытаний на пути ученичества и после переезда Л.И. Зубчинской в СССР потеряли духовную связь с Б.Н. Абрамовым.

1940-е гг. – у Нины Ивановны Абрамовой произошло сильное пищевое отравление, которое серьёзно подорвало её здоровье. Она перенесла две операции в 1946 г. и 1950 г., которые не принесли ожидаемого облегчения. Атония кишечника до конца жизни ослабила Нину Ивановну, которая уже не могла полноценно работать и вести домашнее хозяйство. В Харбине ей помогала её мать.

С этого времени Н.И. Абрамова находилась на полном попечении мужа и, будучи сильно ограничена физически, жила буквально, как она сама писала, «в пределах квартиры». [53, C/AYS-01-30-04]

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 20.03.1950:

«Нина Ивановна хворает по-прежнему, т.е. ей сейчас ещё хуже. (…) Я её утешаю, но ужас в том, что не могу ничем помочь. Всё перепробовал и встал в тупик. (…) …Вы, конечно, понимаете, как тяжко смотреть, как мучается близкий человек. Простите, родная, за невесёлое письмо». [9, л. 10 (об)]

Из письма Б.Н. Абрамова к З.Г. Фосдик от 29.07.1957:

«Жена моя тает у меня на глазах, но бессилен помочь. Все средства испробовал…» [53, C/AYS-01-30-15]

1946 – 1949 гг.

Ноябрь 1946 г. – начало регулярных занятий с группой учениц. [57]

Из статьи О.А. Ольховой «Нет ничего прекраснее путей сердца...»:

«Эта группа была очень небольшой, в неё входили Наталия Дмитриевна Спирина – Ната, Ольга Адриановна Копецкая, Ольга Стефановна Кулинич, Лидия Ивановна Прокофьева. (Иногда на встречах присутствовала Людмила Феликсовна Страва – Мила, ученица Н.Д. Спириной.) Елена Ивановна Рерих, познакомившись с ними по описаниям Бориса Николаевича и по фотографиям, которые были ей посланы, уже не выпускает их из виду, следит за их духовным ростом, даёт советы и рекомендации. Несомненно, что всю группу вели и готовили к подвижничеству, которого требовало время, – к деятельности в России. (…)

Молодёжь занималась на квартире у Абрамовых еженедельно. (…) На этих встречах всегда присутствовала и Нина Ивановна Абрамова». [45, с. 10]

Под руководством Б.Н. Абрамова его ученицы работали над составлением индекса к Учению Живой Этики.

Из письма Л.Ф. Страва к Е.И. Рерих от 14.04.1954:

«Писала ли я Вам об индексе Учения? Эту работу начали давно, ещё в сороковых годах. Пионерами были Ната [Н.Д. Спирина] и Дима [Д. Шипов]. Потребовалось несколько лет упорной работы, чтобы хотя бы вчерне закончить её, потом вторично проделать и за последние 2 года отшлифовать по возможности. Последнюю работу ведут Нина Ивановна [Абрамова] и Бука [О.А. Бузанова]. Для работы над Уч[ением] индекс представляет собой замечательную вещь». [46, л. 24]

15 февраля 1946 г. – 1 августа 1948 г. – работал в должности лаборанта химической лаборатории Акционерного общества «И.Я. Чурин и К^о». [26, л. 13, 13 (об.), 27]

1 октября 1948 г. – 1 марта 1949 г. – занимал должность лаборанта химической лаборатории Акционерного общества Северо-восточной химической и фармацевтической лаборатории «Востхим». [26, л. 14, 14 (об.), 27 (об.)]

1 сентября 1949 г. – 15 сентября 1950 г. – работал лаборантом в Харбинском Политехническом институте. Состоял в профсоюзе рабочих и служащих Китайской Народной Республики. [26, л. 7]

1950 год

14 февраля – Б.Н. Абрамовым послано первое письмо Е.И. Рерих в Калимпонг (Индия), которое ознаменовало начало второго этапа их переписки, продолжавшейся до конца земной жизни Елены Ивановны.

Первым, кто прервал затянувшуюся паузу в переписке, был Ю.Н. Рерих. Именно он 13 января 1950 г. написал письмо младшему брату Николая Константиновича – В.К. Рериху. Получив весточку, Владимир Константинович пришёл к Абрамовым поделиться радостью и прочитал её. Это и послужило толчком к возобновлению переписки между Рерихами и Абрамовыми.

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 14.02.1950:

«Дорогая Елена Ивановна!

10 лет не писал Вам и вот, наконец, пишу и надеюсь, что письмо дойдёт. Позавчера, в Воскресенье, пришёл к нам дядя Володя [В.К. Рерих] и принёс Ваше, т.е. Ю.Н., письмо от 13-го января. Мы так были рады иметь от Вас весточку, что мы даже расцеловались с дядей Володей. Случайно к нам в этот час зашла Е.П. [Инге], и наша радость удвоилась. Ведь мы ничего, ничего о Вас не знали. Думали, что Вы уехали, куда хотели [т.е. в СССР], и ждали от Вас письма из квартиры Бориса Конст[антиновича Рериха]». [9, л. 7]

Б.К. Рерих (1885 – 1945) – младший брат Н.К. Рериха, жил с семьей в СССР.

Е.И. Рерих тепло поддержала возобновившуюся переписку:

«Храните мудрое спокойствие и примени́те Ваши способности для нового строительства. Когда свидимся, мой сын Борис оявится ценнейшим сотрудником. (…) Сказано: “И твой сын Борис оявится и сыном Моим в труде для нового строительства”. Так явите мужество, зная и памятуя, что Мудрое Водительство и Помощь никогда не оставят сердце, горящее любовью к общему благу, к труду и знанию высшему» (26.09.1950). [42, т. VIII, с. 412]

15 сентября – переведён в преподаватели русского языка Харбинского Политехнического института. [26, л. 7, 16, 17, 27 (об.)]

Из писем Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих:

«Я работаю с утра до вечера…» (30.10.1950). [9, л. 32]

«…Проверять по тридцать ученических тетрадей в день это трудновато» (11.01.1953). [9, л. 69]

«Что касается моей жизни, то работать стало чуть не вдвое больше и тяжелее. Иногда ни горло, ни лёгкие не выдерживают напряжения: горло хрипнет, легкие болят. Трудно говорить» (19.04.1953). [9, л. 71]

«Даю уроки и проверяю груды тетрадей» (26.09.1953). [9, л. 81 (об.)]

1950 г. – знакомство с Борисом Андреевичем Даниловым (1927–2011), которому впоследствии Н.И. Абрамова передала на хранение тетради с Записями Б.Н. Абрамова. В 1954 г. Б.А. Данилов переехал в СССР. После трёх лет работы на целине, в совхозе Чкаловской области (сейчас Оренбургская), он смог переселиться на постоянное место жительство в крупный город – Новосибирск. Многие годы Борис Андреевич был хранителем, а затем издателем Записей Б.Н. Абрамова, которые с 1993 г. он стал публиковать под названием «Грани Агни Йоги».

Из воспоминаний Б.А. Данилова:

«…Первое знакомство с Живой Этикой у меня произошло через Екатерину Петровну Инге (одну из учениц Николая Константиновича). В 1946 г. она подвела меня к Учению, и из её рук я получил книги Агни Йоги, и первые вехи на моём пути были расставлены ею. (…) Но в 195[3] г. – так сложилась её жизнь – она вынуждена была уехать в Германию. Перед её отъездом решался вопрос обо мне. Екатерина Петровна и Борис Николаевич были в очень хороших отношениях, дружили семьями, и они оговорили вопрос о том, что в силу сложившихся обстоятельств я перейду под руководство Бориса Николаевича. (...) Борис Николаевич решил вести меня по пути отдельно от уже сформировавшейся группы его учеников». [36, с. 26]

«Я лично знал Б.Н. Абрамова более 20-ти лет. Что было самое сильное в нём? Огненная непреклонная любовь и преданность Иерархии Света. С этим факелом в сердце он прошёл через всю свою жизнь, являя пример тем, кто мечтает стать истинным учеником». [37, с. 31].

1950-е гг.

Начало 1950-х гг. – при поддержке Е.И. Рерих начата переписка между Б.Н. и Н.И. Абрамовыми и З.Г. Фосдик, духовной ученицей Н.К. и Е.И. Рерих, активным деятелем многих рериховских организаций, директором Музея Н. Рериха в Нью-Йорке (с 1949 г.).

Из статьи З.Г. Фосдик «Светлый дух»:

«С Б.Н. Абрамовым я познакомилась через письма, в начале 50-х годов. Е.И. Рерих мне о нём писала, указывая на его светлый дух и серьёзную работу по изучению философии и учений Востока. Я начала с ним переписываться, и меня всецело очаровал его чудесный язык и тонкость его переживаний, а также поэтическая жилка, проходившая через его письма. Он тогда много общался с молодёжью и укреплял в ней любовь к Родине и к служению ей». [54]

Из писем З.Г. Фосдик к Б.Н. Абрамову:

«Родной Друг,

Получила Ваши письма – несказуемо помогли они мне в эту трудную пору. Ваше письмо от 17 мая поразило меня предвидением идущего горя – ухода Дедлея [мужа З.Г. Фосдик]. (…) …Вы, родной мой Друг, очень помогли мне огненной посылкой Вашего духа. Письмо Ваше напитано светлыми излучениями – благодарю Вас всем сердцем. (...) Верю в нашу с Вами встречу здесь, на земле, в недалёком будущем. (...) Преданная вам З.Ф.» (4.08.1957). [64, с. 127, 129-130]

«Прошу вас, родные, продолжайте посылать ваши весточки. Смотрю на ваши светлые лица (карточки над моим рабочим столом), и так бы хотелось быть с вами! О многом хочется поведать, но нелегко делать это в письмах» (5.10.1957). [53, C/AYS-01-30-18]

«Свет несущие весточки [Записи Б.Н. Абрамова] восприняла всем сердцем и очень, очень благодарна за них. (…)

Много думаю о Вас – наши ауры близки» (17.05.1958). [64, с. 133]

Апрель – июнь 1951 г. – участвовал в уходе за больным В.К. Рерихом, который скончался 10 июня.

Из письма П.А. Чистякова к Е.И. и Ю.Н. Рерихам от 7.06.1951:

«Почти 2 мес[яца], как я поместил его [В.К. Рериха] опять в б[ольни]цу ввиду угрожающей слабости сердца и общего ухудшения его здоровья. (…) Внимание же друзей – исключительное и сердечное, и особ[енно] Б.Н. А[брамова]. Мне приходилось даже ограничивать их за эти 2 м[есяц]а, чтоб не утомлять б[ольно]го». [51, л. 1, 2]

Б.Н. Абрамов часто навещал Владимира Константиновича, общался с ним, пересылал его записочки в своих письмах Е.И. Рерих.

Особые волны творческого вдохновения Б.Н. Абрамов стал ощущать с начала 1949 г. В тот период им была написана прозаическая миниатюра «Любовь-победительница». В 1950 – 1951 гг. творческий подъем нарастал: Б.Н. Абрамов, неожиданно для самого себя, стал сочинять музыку, вновь начал писать стихи и рассказы⁴.

Из писем Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих:

«Мы теперь, т.е. Ваши близкие, пишем и стихи, и музыку сочиняем и вообще полны желанием что-то сделать в области искусства. Это желание очень сильно. Я никогда ничего не сочинял. И вдруг у меня родилось несколько очень славных мелодий к словам, которые когда-то посылал Вам. Помните? “Замок чудес”, “Ёлочка” и т.д.» (28.06.1951). [9, л. 46 (об.)]

«Помните, у Вас среди прочих стихов были стихи: “Кавказ, Алтай и Гималаи…” Сочинил сам на них музыку и ещё на двенадцать других. Музыка к указанным выше стихам получилась величественная и торжественная. Сам себе не верю. На старости лет композитором стал. Я даю голую мелодию, а дочка [О. Кулинич] облекает её плотью на пианино в очень красивую форму с вариациями, богатую и яркую, и сама же поёт. (…) Мои музыкальные вещи явились для меня полнейшей неожиданностью. Захватила меня и проза. Ну, тут чувствую себя, как рыба в воде. Чувствуется во всём этом помощь Вл[адыки]. Да и Сказано было много мне о творчестве. Плывём на приливе творчества» (<конец июля – август> 1951 г.). [9, л. 47 (об.)]

«В этом году сочинил ещё несколько музыкальных вещей. Раньше этого со мной никогда ведь не было. Вещи получились очень своеобразные и, вы меня извините, я бы сказал, красивые. (…) Мне так бы хотелось и я мечтаю, что когда-то Вы услышите» (12.09.1952). [9, л. 60]

«Оформляю ещё несколько музыкальных вещей на свои стих[и]. И так мечтаю о том времени, когда Вы их прослушаете» (26.05.1953). [9, л. 70 (об.)]

7 июня 1952 г. – май 1955 г. – работа над переводом 2-го тома писем Е.И. Рерих на английский язык.

В письме от 25.05.1952 Е.И. Рерих передала Борису Николаевичу просьбу Духовного Учителя о переводе второго тома своих «Писем» (первый том уже завершала переводить В.Л. Дутко).

Через три года в письме от 25.05.1955 Борис Николаевич радостно сообщил о завершении перевода [9, л. 121]. Причём рукопись была аккуратно перепечатана на машинке его ученицами Н.Д. Спириной и О.С. Кулинич [46, л. 24]. Как сложилась дальнейшая судьба перевода Б.Н. Абрамова – неизвестно.

Второй том писем Е.И. Рерих увидел свет в переводе В.Л. Дутко только в 1967 г., т.е. спустя 12 лет после завершения его Борисом Николаевичем.

«Грани Агни Йоги»:

«1958 г. 124. (М.А.Й.). Может быть, (теперь) лучше поймёшь, для чего нужен был перевод моих писем, так и (но) не увидевший света. Мудро ведёт Рука Учителя, предвидя всё».

«1961 г. 248. (М.А.Й.). Перевод моих писем был не напрасен. Это позволило сгармонизировать наши сознания до нужной степени созвучия. Потому и лёгок контакт, и восприятие мыслей идёт без ущерба».

Июль 1952 г. – в письмах Е.И. Рерих указаны предполагаемые формы сотрудничества с Б.Н. Абрамовым после личной встречи в СССР. Одна из главных связана с систематизацией Записей Елены Ивановны, не вошедших в книги Учения Живой Этики.

Из писем Е.И. Рерих к Б.Н. Абрамову:

«Часто думаю о Вас, родные, и, конечно, мечтаю, что сын мой Борис подойдёт настолько близко, что сможет помочь мне в разборе моих любимых, самых любимых и сокровенных мне Записей. Также и по собиранию материалов о нашем Светлом Гуру» (18.07.1952). [42, т. IX, с. 188]

«Сын мой будет мне очень нужен. Сын, который посвятит всё своё время именно работе В[еликого] Вл[адыки] по приведению в порядок и систему всех моих записей и по рекордированию нигде не записанных, замечательных происшествий, явлений и всего необычного, накопившегося за нашу долгую жизнь» (6.11.1952). [42, т. IX, с. 224]

В такой возвышенной атмосфере – при углублении в тексты Учения, перевод писем Е.И. Рерих, в ожидании заветной встречи и сотрудничества с Рерихами, в подъёме и расширении сфер творческого проявления – стала усиленно нарастать и работа над сокровенными Записями мыслей Духовного Учителя. В конце декабря 1950 г. Борис Николаевич писал Е.И. Рерих, что имеет «нечто очень похожее на Л[исты] С[ада] [Мории], равное по величине половине их. Необычайно интересно замечать, как жизнь становится сказкой» (25.12.1950) [9, л. 34 (об.)]. Близкая сотрудница Б.Н. Абрамова Л.Ф. Страва в письме к Е.И. Рерих отмечала, что к середине 1953 г. им было сделано более 1400 Записей. [46, л. 12 (об.)]

Из писем Е.И. Рерих к Б.Н. Абрамову:

«Родной, слушай Слова Посылаемые и не допускай и тени сомнения. Великий Владыка ближе близкого и Единый и Сокровенный Источник Вечной Любви и Красоты Не[во]образимой» (4.12.1950). [42, т. VIII, с. 448]

«Борис должен продолжать записывать свои ощущения и всё, что слышит. Главное, нужно придерживаться систематичности и последовательности в этих записях. Без последовательной записи опыт теряет много в своём значении и трудно следить и изучать развитие психической энергии…» (23.01.1951) [42, т. IX, с. 14]

Поощряемый Е.И. Рерих к систематическому продолжению Записей, Борис Николаевич к концу 1951 г. (письмо от 31.12.1951) и с началом 1952 г. отмечает возрастающий объём их и то, что ему хорошо удаётся всё запоминать и записывать.

«В[еликий] Вл[адыка] и Его интересы занимают всё моё сердце и значительную часть мыслей, и этим наполнена вся жизнь, да притом так, как этого никогда не было раньше. …И я запоминаю всё очень хорошо. Когда встретимся, есть чем Вас порадовать» (7.03.1952). [9, л. 53]

«…И уже не фразы, а целая поэма сердца получается» (14.06.1952). [9, л. 55 (об.)]

«Грани Агни Йоги».

«1951 г. 158. Мы вместе, мы крепко на страже стоим,

И мы побеждаем любовью,

И сердцем, и духом прозревшим твоим,

Омытым слезами и кровью.

«1952 г. 485. Вот шёл ты ко Мне сквозь туман тысячелетий и был воином, пахарем, учёным и наставником. Сколько одежд изменил, но огненный путь духа, которым устремлялся ко Мне, был неизменен в веках и вёл поверх случайных и временных условий. И всё ушло в невозвратное: и вещи, и люди, и деяния. Но Я по-прежнему с тобой. Мы вместе, и неизменен путь».

«1952 г. 378. Мешающие условия жизни будут убраны, чтобы всецело отдаться работе Моей. Не сочтите счастье за несчастье. (…) Будь готов к строительству. Будем строить новые формы жизни. Будешь давать идеи во всеобщее пользование. Идеи-каркасы будут касаться всех сторон жизни».

«1952 г. 518. Пиши, Мой друг, пиши. Ты пищу духовную людям готовишь. Велика твоя миссия. Осознай значимость даваемых сокровищ».

Из книги Б.А. Данилова «Весть принесший»:

«Оформляя записи, Борис Николаевич записывал их в общие тетради объёмом в 200–250 страниц, и количество таких тетрадей составило более пятидесяти [к концу жизни Б.Н. Абрамова]». [36, с. 34]

6 марта 1953 г. – рано утром было дано в Записях сообщение о смерти Сталина, о которой в Харбине ещё никто не знал. Б.Н. Абрамов придавал большое значение этому факту, подтверждающему Близость Духовного Учителя и правильность записываемого им.

«Грани Агни Йоги». 1953 г. 118. (Март 6):

«Сообщение есть. Сегодня услышите о смерти Сталина. Сегодня услышите многое. Будем стоять на страже интересов Родины… (…) На Башне Наблюдаю события и Руковожу. В минуты всеобщей растерянности Моими Творю. Сообщение кончено.

(Под утро во сне видел реку, ломающую лёд перед ледоходом. Вода под ним поднималась. Снова подёргивалась ледяной плёнкой, но быстро таяла, когда Светило посылало Луч из-за туч. Весна шла. Река пухла, подымая лёд.)»

«Грани Агни Йоги». 1953 г. 119:

«События земные пойдут и идут соответственно звёздным знакам. Неотвратим их путь. (…) Символ (виденный во сне) реки, сломавшей лёд, правилен. Прибывает, и замерзает поверхность, едва светило спрячется за тучу. Но тонок слой льда. Под ним могучее течение жизни, и оно взломает лёд с минуты на минуту. Но лодка приготовлена. Весна идёт. Подходят долгожданные сроки. (…) Можно ли остановить реку, ломающую оковы свои навстречу лучам весеннего Солнца? Соберите мужество. В час смятения нужно мужество. Всему своё время, и время каждой вещи под Солнцем. Мудрых Зову бодрствовать при узловых событиях. Бьёт двенадцатый час.

(Запись сделана утром около 4 ч. 45 минут. Потом пошёл на работу, вернулся около часа и, не заходя в комнату свою, попросил Нинку в присутствии Людмилы С[трава] взять эту тетрадь с Записью из моей комнаты. Она принесла, и я им прочёл.

О смерти Сталина нам сообщили на службе после 12 часов дня.

Вышесказанное удостоверяем и правильность сообщения свидетельствуем.)».

Из письма Л.Ф. Страва к Е.И. Рерих от 26.01.1954:

«Дорогая Елена Ивановна, Б.Н. указал мне рассказать Вам об одной интересной записи, сделанной им в марте месяце 6-го числа около 4 утра.

Были последние дни и часы жизни вождя, и никто из людей не мог предугадать, в какой именно день и час Сталин умрёт. (…)

Около часу дня вернулся домой Б.Н. и ещё с порога объявил нам, что в городе с 11 ч. дня стало известно о смерти Ст[алина]. …После прочтения Б.Н. дал нам расписаться в блокноте, о том, что мы, т.е. Н[ина] И[вановна] и я, действительно являемся очевидцами и свидетелями этой правдивой записи, которая в будущем может служить как неопровержимое доказательство для истории». [46, л. 14, 14 (об.)]

Мы имеем мало свидетельств о жизни Б.Н. и Н.И. Абрамовых в Харбине, поэтому особо ценны небольшие описания её в письмах их близких учениц.

Л.Ф. Страва вынужденно уехала с родителями из Китая в Бразилию в июне 1953 г. Она послала Е.И. Рерих несколько писем по поручению Б.Н. Абрамова, который не мог затрагивать многие темы в своих письмах, так как существовала строгая цензура.

Из письма Л.Ф. Страва к Е.И. Рерих от 25.10.1953:

«Мне выпало большое счастье бывать у моих дорогих старших друзей в последнюю зиму очень часто. (...)

Иногда бывало так, что Б.Н. уходил рано утром на службу и только к вечеру добирался домой усталым и голодным. А дома ждала его Нина Ивановна, одна, в холодной нетопленной квартире.

Прежде чем ужинать, Б.Н. должен был истопить печь и после только отдыхать. Вот однажды я застала его в такой момент, когда он поздно вернулся домой. Несмотря на бледное и очень утомлённое лицо, Б.Н. глядел на меня бодро и живо. Когда я спросила его, как он может выдерживать столько времени без еды? Б.Н. улыбнулся, утомлённость исчезла с лица, а вокруг глаз засияли светлые лучики, мигом расправив морщинки. Его улыбку и лицо в тот момент я не забуду никогда. Ответ был прост: “Я давно научился не замечать чувство голода, конечно, это даётся не сразу, а многими жизнями”. И теперь, находясь от него далеко, вспоминаю его слова и улыбку, также учусь изживать чувства, которые так в жизни мешают. Здесь я описала один маленький штрих, сильно врезавшийся мне в память, а сколько таких случаев ещё имеются. (…)

У Б.Н. определённый и точный распорядок дня. Утром рано до службы часов [в] 5 утра, как бы поздно он ни лёг, Б.Н. работает над Уч[ением Живой Этики], и после возвращения со службы, отдохнув, если есть возможность, Б.Н. работает снова над Этикой. Ежедневно при каких бы то ни было условиях 3 часа обязательно, если же [вы]даётся свободная минутка, то она всегда предназначена для Уч[ения]. А воскресенье и другие дни всецело посвящены им работе [над] Ж[ивой] Этик[ой].

Вот уже 2 лета подряд сложились так обстоятельства, что наш дорогой руководитель даже раз в неделю не смог ездить за реку отдохнуть, в то время как мы почти все уезжали, хотя бы на 2 недели… (…) Конечно, зимой неимение летнего отдыха сказывалось на здоровье Б.Н. Но никогда мы не слышали от него упрёка и недовольства. Зато если кто-нибудь из нас бывает больным, так Б.Н. и Нина Ивановна всегда заботятся о больном и помогают ему чем могут, а то бывает и так, что Б.Н. и сам лечит “своими средствами”. Всегда и во всём мы видим их заботу о себе». [46, л. 10-11]

«Когда входишь в их маленькую и уютную квартиру, насыщенную какими-то особыми, непередаваемыми чистыми наслоениями, то сразу вошедшего охватывает чувство внутреннего спокойствия и душевной чистоты. Поэтому, собираясь посетить их, стараешься отбросить от себя все мешающие мысли, лишнюю суетливость, собрать себя внутренне и только в таком состоянии явиться к ним, дабы не нарушить гармонию единения и тишины и оградить “дорогих” от излишней утомлённости». [46, л. 11 (об.)]

«Нина Ивановна такой милый и душевный человек. Несмотря на слабое здоровье, она всегда пребывает в труде, по своим силам. Очень искусная рукодельница, прекрасно делает цветы, отлично вяжет, она никогда не бывает без дела. Помимо всего, она занимается и Жив[ой] Этикой. Теперь, когда удалось купить машинку русскую, Н.И. сама печатает. Прекрасны её легенды, сказки и стихи. Особенно ей удаются легенды, написанные в оригинальном стиле и которые всегда отличаются одна от другой. Все произведения насыщены темами из Уч[ения].

Милая Нина Ивановна является для нас нашим поверенным во всех житейских делах. Она постоянно бывает в курсе всех дел: кому необходимо помочь, кому передать что, кто болеет и чем занят и т.д.

К ней мы приходим как к родной душе посоветоваться о своих печалях и заботах и радостях. Если же назревают вопросы серьёзные, то тогда они становятся известны и самому Б.Н.

Когда я уезжала, то Б.Н. была закончена работа “Разоблачённая Изида” [имеется в виду 2-й том]. Её в то время уже начали корректировать и подготавливать к печатанию на машинке. Также были закончены им «Письма» II том и после тщательной корректировки печатались на машинке английск[ой]. В этих работах помогали Б.Н. Оля [О.С. Кулинич] с Натой [Н.Д. Спириной].

Б.Н. до последнего дня моего отъезда, а именно 15 июня... сумел сделать записей 1400, сколько же записей он сделал ещё? Чудесны его записи, сколько сокровенных и глубоких мыслей можно там найти! Иногда на наших дружеских встречах Б.Н. читал нам выборки из его записей, приуроченных к настоящему положению, помогающие нам легко ориентироваться в происходящем времени, как в политическом, так и [в] космическом смысле.

Для Будущего эти записи очень ценны. Все они приведены в порядок и ждут своего срока, когда в недалёком будущем могут быть оглашены». [46, л. 12, 12 (об.)]

О занятиях с Б.Н. Абрамовым из письма Л.Ф. Страва к Е.И. Рерих от 26.01.1954:

«Все наши встречи всегда проходят в полном единении и духовной близости каждого сотрудника друг с другом. Обстановка встречи протекает очень интересно и полна большой сердечности и какой-то неизъяснимой, волнующей для сердца торжественности проведённых среди друзей этих нескольких чудесных часов. (…)

…Б.Н. читает или рассказывает нам о значении праздника или о жизни и деятельности Того, Кого мы чтим в этот день. Очень часто Б.Н. читает нам выборки на заранее составленную им тему, имеющую важное значение для данного момента, или же выборки из своих записей.

Наш любимый руководитель очень интересно и увлекательно рассказывает и поясняет о Мирах Д[альних], о явлениях М[ира] Огненного. Потом каждому задаёт вопросы, так ли мы его поняли и какое впечатление произвело на нас то или иное явление, и что мы думаем по этому поводу? Если кто не понял, Б.Н. терпеливо снова объясняет. (…)

После каждый сотрудник по очереди читает то, что он принёс на встречу: свои мысли по поводу встречи, статьи, выборки из Уч[ения], в общем, кто что хочет, то и приносит. Каждый из нас старается, заранее, подготовиться к встрече, чтобы наполнить её лучшими эманациями любви и преданности к Светлым Силам Иерархии и благодарностью к Нашим Старшим Друзьям, помогающим нам учиться, бороться с жизненными препятствиями и духовно расти.

Наши концерты… (…) Программа состоит из музыкально-вокального отделения, мелодекламации и просто чтения стихотворений и также литературного отдела. Бывает, что пение идёт в сопровождении изобразительных танцев. (...)

Иногда Б.Н. балует нас, тем, что читает нам свои рассказы, написанные им очень просто и увлекательно. Написаны они с большим мастерством и держат слушателя в напряжении, “а что дальше”?!» [46, л. 16 (об.), 17, 17 (об.)]

«Комнаты Н.И. и Б.Н. украшены множеством картин-репродукций Н.К. [Рериха], что особенно для нас дорого. Над изголовьем у Н.И. – Светлый Облик Матери Мира» (15.07 – 25.08.1954). [46, л. 29]

Первая половина 1950-х гг. – продолжаются занятия живописью.

«Ужасно хочется рисовать и именно маслом. Акварелью не хочется, т.к. нельзя ошибаться. Давно уже мечтаю написать хоть две-три картины, хоть маленькие. Никогда не рисовал, а чувствую, что могу. Эх! Если бы мне школу!» (29.06.1953 г.). [9, с. 78 (об.)]

Из писем Л.Ф. Страва к Е.И. Рерих:

«Однажды Б[орис] Н[иколаевич] решил твёрдо начать рисовать. (…) Так, сделав несколько этюдов с натуры, наш руководитель стал заносить на бумагу и свои видения. Сначала выходили слабые наброски, т.к. не было ещё навыка быстро схватывать и запоминать мелкие детали видения, оттенки красок и умения расположить правильно композицию самого видения.

Чем больше Б.Н. рисовал, тем лучше и удачнее выходили у него его рисунки.

В последний вечер прощания с «моими дорогими», Б.Н. показал мне все свои наброски, начиная с первого и кончая вполне законченным рисунком, и при этом рассказал всю историю их возникновения.

Позднее, после моего отъезда, Б.Н. удалось приобрести масляные краски и работать с ними.

Его рисунки произвели на меня большое впечатление, а главное, поразило то, что раньше Б.Н. никогда не рисовал и не пытался даже, но сильное, непреодолимое желание научиться передавать всё виденное им на бумагу, для других, заставило преодолеть все трудности в этой области и достигнуть в быстрый срок больших успехов.

Ему удалось создать целый ряд удачных и интересных картин. (…) Все зарисовки Б.Н. носят особые, исключительно глубокого содержания темы» (29.01.1954). [46, с. 14-16]

«Вот 2 видения, запечатлённые им на бумаге.

I – картина.

Далеко в небесной выси затерялась Твердыня Света. Из широких Врат Твердыни выходит Светлое Войско со знамёнами. Чем ближе Войско приближается к земной атмосфере, становится отчётливее видно, как впереди Войска едет всадник на белом коне. Это Гуру ведёт Светлое Войско на битву с тьмой. Картина выдержана в светло-голубом тоне. Очень хорошо передан Облик Гуру.

II – рисунок.

На широком мраморном круглом постаменте из голубого мрамора, с широкими, нисходящими ступенями возвышается трон. На троне видна Светлая фигура Женщины в голубом одеянии. Лицо закрыто покрывалом. Сзади трона виден Светлый Облик Владыки. А внизу распростёрлись ниц в почтительном благоговении люди» (15.07–25.08.1954). [46, с. 31]

1953 г. – в связи с тяжёлой обстановкой в Китае у Б.Н. и Н.И. Абрамовых вновь возникают мысли о временном переезде из Харбина в другой город, пока не будет получена весть о возможности выезда в СССР.

Сложное положение русских эмигрантов в Китае начала 1950-х гг. хорошо описано в письмах Л.Ф. Стравы:

«Жизнь в нашем городе становится с каждым днём всё труднее и труднее. Найти службу русским очень трудно. Тем, у кого нет советск[ого] заграничн[ого] паспорта, совсем нельзя устроиться. Очень многие покидают город и уезжают за границу, думая найти службу там. (…) Имеющие же паспорта с большим трудом могут устроиться лишь учителем русского языка для китайцев. Но и эта служба также не прочна. В любой момент вас могут уволить. Быть учителем для китайцев трудно, требуется хорошая выносливость и здоровье. С 7.30 утра и до вечера учитель находится в институте, а вечером его ждёт ещё большая стопа тетрадей. На учителе лежит общественная работа и полит[ическая] учёба, которую особенно нужно знать. Найти службу же в частных предприятиях трудно, т.к. последние если и есть, то также закрываются.

Б.Н. и двое друзей, Оля Бу. (Бузанова) и Наталия Спирина, как раз работают учителями в китайском институте. Условия работы очень тяжёлые. Здоровье у всех слабое, а нагрузка по работе увеличивается. Отношение к учителям со стороны администрации очень плохое. При таких обстоятельствах работы сил требуется затрачивать много. Вот уже полгода, как китайская администрация на скорую руку готовит кадры китайских учителей по русскому языку. Делается это для того, чтобы совсем избавиться от русских. Ещё самое большое – несколько месяцев русские смогут продержаться на этой работе. Жалованье платят мизерное, если у кого семья большая, то влачат жалкое существование. Б.Н. и друзей моих поддерживает только глубокая уверенность скорого отъезда на родину и близкая встреча с Вами» (19.07.1953). [46, с. 1 (об.), 2]

Из писем Е.И. Рерих к Б.Н. Абрамову:

«Передаю Вам Совет – никуда не переезжать, ибо можете уявиться на скорой перемене» (14.03.1955). [42, т. IX, с. 523]

«Совет… отъехать немного позднее в лучшую страну и в лучший срок. Много будет перемен, потому уявите терпение… (…) Право, не так уж долго ждать!» (29.04.1955). [42, т. IX, с. 530]

Преподавателей Харбинского Политехнического института предупреждали о возможном увольнении, что вносило непредсказуемость и напряжение в жизнь.

Из письма Н.И. Абрамовой к Е.И. Рерих от 8.09.1955:

«У Бориса и у мужа Ольги работа пока до 1 января, а некоторые из наших близких уже остались без службы. Так складывается жизнь». [65]

Как будто предчувствуя близкую невосполнимую утрату, Борис Николаевич в письмах Е.И. Рерих вновь просит её высказать мнение о «его восприятиях», т.е. Записях, посланных ей в прошлых письмах:

«…Мне очень важно иметь утверждение в правильности осознанного. Это мне даёт силу и уверенность для нового» (26.05.1953). [9, л. 75 (об.)]

Из писем Е.И. Рерих к Б.Н. и Н.И. Абрамовым:

«Моя маленькая “птичка” и Борис достигли многого, именно редчайшего Общения с Самым Наивысшим, и это незаменимое Сокровище зарабатывается не так просто, но многими жизнями, отданными на Служение Общему Благу. (…)

Мой сын Борис может много укрепиться в своей способности улавливать Мысли В[еликого] В[ладыки]. Для этого нужно мужество и терпение непреоборимое. Спасибо, родной, за переданное мне “Сообщение”. Яро ношу его в сердце. Конечно, только очень близкий Дух мог это уловить» (18.09.1953). [42, т. IX, с. 315, 316]

«…Записи Бориса и Ниночки мною сохраняются и оцениваются глубоко.

Могу намекнуть, что Вы скоро уявитесь на перемене, и мы тоже ожидаем перемены, а там и свидание наше не за горами. Храните бодрость и мужество. (…)

Обнимаю Вас от всего сердца. И часто повторяю – я люблю Вас, мои родные!» (10.02.1954). [42 т. IX, с. 380-381]

«Родной мой Борис, отбросьте все сомнения. Помните, что пока Вы связаны любовью [и] преданностью к Великому Образу, никто и ничто не может нарушить эту связь. Конечно, понимаю сердцем, как Вам хочется слышать подтверждение об этой связи, и с радостью, троекратно, подтверждаю то, что Вы передаёте мне, как именно исходящее из Высшего Источника. (…)

...Не опасайтесь некоторого сомнения в себя, в свои силы, но вложите всё доверие во Владыку и стремитесь лишь выполнить возложенную на Вас миссию — уявиться свидетелем проявлений Вел[икого] Вл[адыки]. Очень хотела бы иметь ещё строки Изречений, явленных Вам. Храните эти жемчужины и не удивляйтесь, что услышанное и рождающееся в Вашем мозгу близко получаемому Учению, но иначе как же усвоить даваемое?» (28.12.1954) [42 т. IX, с. 501]

Из письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих от 30.03.1955:

«Мысли новые всё время наполняют сознание, и только удивляешься их посто-янной новизне и своеобразию. Неужели всё это будет когда-то нужно? Сохраню всё. Вы меня трижды утверждали в правильности моих осознаний, и это придаёт уверен-ности». [9, л. 119]

Из письма Е.И. Рерих к Б.Н. и Н.И. Абрамовым от 06.11.1952:

«Не огорчайтесь мыслью о моём уходе. Когда время это наступит, Вы будете уже вполне вооружены и продолжите работу, которой конца нет. В[еликий] Вл[адыка] не оставит Вас…» [42, т. IX, с. 225]

29 октября 1955 г. – Б.Н. и Н.И. Абрамовы узнали об уходе из земной жизни Е.И. Рерих и очень тяжело восприняли его, так как были убеждены в скорой личной встрече с ней уже на Родине. Именно глубокая надежда на сотрудничество с Еленой Ивановной, желание быть полезными в важном деле утверждения идей нового Учения, как неоднократно впоследствии писал Борис Николаевич, давали им с супругой силу выживать в почти невыносимых условиях на чужбине – и не только выживать, но и творить.

«Грани Агни Йоги». 1955 г.

«548. (Окт. 30). 29 окт. 3 ч. дня. Получена скорбная весть о том, что пятого окт. Любимой не стало...

Сила духа познаётся в несчастии. Слабый становится ничтожеством, но сильный в самом горе своём, в его неизбывности, почерпает новые силы. Словно новою мощной бронею покрывается дух и силы свои умножает. И если уже нет на Земле никого, на кого можно было бы опереться и кто служил непосредственным звеном с Владыкой, значит, надо эту опору найти в себе и самому стать этим звеном. Конечно, утрата велика и невозвратима, и некем заменить Великого Духа, но тем более велика ответственность на оставшихся продолжать Дело Моё. Нужны продолжатели, которых не остановит ничто. Великое наследие надо претворить в конкретные формы, доступные людям. Горе, слёзы и боль утраты надо оставить себе и сохранить в глубине сердца: они не для посторонних глаз и даже не для близких. Великое горе сокровенно. Твёрдость надо явить и адамант непоколебимости. И снова, как и всегда, событие огромного значения пройдет для людей незаметно. Но вы знаете. Вас, знающих, Поддержу удесятеренно в стремлении вашем продолжать нести Свет. Но сколь же сильными должны вы стать, чтобы идти не колеблясь и дойти до конца. Внутри вас – огромный потенциал скрытой мощи огня. К глубинам своим обратитесь. (…) Будьте достойны Великой Матери, вас благословившей на подвиг. Дети Мои, не гореванию предавайтесь, но думайте о том, как Дело Моё охранить от ущерба. Если кто выбывает, то движение продолжается по прежнему направлению. Ответственность ближайших возрастает прямо пропорционально величине понесённой утраты. (…) Так, стойте крепко. Кроме нити сердца нет ничего. Сыну Даю Поручение часть ответственности Матери на свои плечи принять. Не розовые мечтания, но суровый, трудный и самоотверженный подвиг жизни. (…) Направление Дано – ему следуйте. Матери стремитесь во всём подражать. Ширину вмещения Её осознайте. И будьте, как Солнце, для них, не видевших Света, но хотящих его».

«549. (Окт. 31). Будем считать Её (Матерь Агни Йоги) ушедшей за Светом для вас. Была с вами здесь, будет и там. (…) Любовь будет звеном связующим. (…) Надо понимать великую целесообразность во всём. Если План изменён, значит, усмотрена лучшая возможность его выполнения. А вы, оставшиеся, готовьте сосуды для даров духа. Учение будет продолжаться. Будьте готовы его получать. Явите сознание ответственности за продвижение человечества, ибо по степени осознания её пойдёт и получение. Станьте ещё ближе. Фокусом устремления была Матерь Агни Йоги. Считайте Её столь же живою, как и раньше, но лишь более свободной в выражении своего духа. Не через физическое, но через духовное соприкоснетесь».

«550. Надо укрепить дух в утверждении силы своей. Если Руководитель покидает Землю телесно, тем более крепнет связь в духе. (…) Посредником будет сын, Матерью утвержденный в сыновстве своём. Получение будет пропорционально осознанию и укреплению связи. Даю в утешение возможность ещё более близким Матери стать, но в духе поднявшись. Оставим слёзы и горевание другим, когда новые возможности более сокровенной близости с Любимой даются».

Б.Н. и Н.И. Абрамовыми были посланы письма с выражением сочувствия Ю.Н. Рериху и З.Г. Фосдик. После ухода Е.И. Рерих Б.Н. Абрамов продолжил переписку с Ю.Н. Рерихом: с конца 1955 г. по март 1957 г. из Харбина и с начала октября 1959 г. по май 1960 г. из Новосибирска. [50; 39]

1956 г. – по 27 августа 1959 г. – работал консультантом китайских преподавателей русского языка, а также участвовал в составлении учебников русского языка для китайских студентов в Харбинском Политехническом институте. [26, л. 4 (об.), 16]

1957 год

Весна – первая публикация параграфа 422 (28.07.1956) из Записей Б.Н. Абрамова под названием «Матерь Огненная», посвящённого памяти Елены Ивановны Рерих, в журнале «Оккультизм и Йога», № 16, 1957 г. (стр. 12-15). Публикация вышла под псевдонимом Борис Владыкин (датирована октябрем 1956 г.).

Журнал «Оккультизм и Йога» издавался с 1933 г. с перерывом по конец 1970-х гг. врачом А.М. Асеевым (1902/03–1993), состоявшим долгие годы в переписке с Е.И. Рерих. С 1952 г. журнал выпускался в Асунсьоне (Парагвай) (на титуле – Буэнос-Айрес (Аргентина)). В некоторых номерах выходили небольшие заметки и «ответы на вопросы» Е.И. Рерих (под псевдонимом Т.П. Сундри). После её ухода из земной жизни редакция журнала в 1956 г. предложила посвятить весь следующий номер её памяти и обратилась ко всем читателям с просьбой о присылке своих воспоминаний о ней, статей, копий писем и т.п. Такой номер, как и планировался, вышел в 1957 г.

«Грани Агни Йоги». 1956 г. 584. (Сент. 8):

«Истинно, Высшее имеешь. Пусть сердце будет открыто Владыке, и только Ему, до конца. (...) И если ты Владыкин, то и сердце твое Владыкино тоже. (…) Оружие Света тебе Я Даю – это сердце твоё, преображённое Мною на огнях преданности, любви и служения».

1958 год

Конец июня – июль  – Б.Н. Абрамовым направлены письма А.М. Асееву и В.В. Болгарскому, в которых была чётко выражена его позиция по двум важным вопросам. Первый касался недопустимости задуманного А.М. Асеевым издания 3-го тома писем Е.И. Рерих против воли С.Н. Рериха, а также их публикации в журнале «Оккультизм и Йога». После обращения А.М. Асеева к читателям своего журнала о сборе материалов для подготовки номера, посвященного памяти Е.И. Рерих, он получил несколько ранее не издававшихся личных писем Елены Ивановны от ряда её бывших корреспондентов.

Б.Н. и Н.И. Абрамовы писем Е.И. Рерих, адресованных к ним, А.М. Асееву не высылали. Однако Борис Николаевич очень переживал, что это могла сделать Е.П. Инге, с которой они всегда обменивались письмами от Елены Ивановны. Он просил З.Г. Фосдик деликатно узнать у Е.П. Инге, не выслала ли она их. В своё время Е.П. Инге обещала никому их не пересылать без разрешения Б.Н. и Н.И. Абрамовых. Ответ неизвестен. Но, к сожалению, такая пересылка, очевидно, состоялась, потому что в 16-м номере был напечатан большой фрагмент письма, который в 9-томном собрании писем Е.И. Рерих [42] содержится только в письме к Б.Н. и Н.И. Абрамовым и касается сложнейших вопросов космогонии. Борис Николаевич сам не видел этого номера журнала, но 29 июня получил Записи от Духовного Учителя, Н.К. и Е.И. Рерихов с оценкой сложившейся ситуации и указанием принять «все возможные меры» и повлиять на А.М. Асеева.

Второй вопрос, который выделил Б.Н. Абрамов в письмах к А.М. Асееву и В.В. Болгарскому, был вызван размещением в журнале статей, основанных на работах А. Бейли. Эти статьи были написаны В.В. Болгарским. З.Г. Фосдик и Е.П. Инге неоднократно писали и ему, и А.М. Асееву о вреде этих книг на основании критичных разъяснений Е.И. Рерих. Однако эти предупреждения были восприняты как ущемление свободы мысли и некоторое время публикации продолжались.

Б.Н. Абрамов считал, что В.В. Болгарский, с которым у него уже до этого была переписка, из уважения к нему прислушается ко всем возражениям против публикации личных писем Е.И. Рерих и дальнейшей популяризации работ А. Бейли. Действительно, в следующих номерах эти материалы больше не были представлены. Несмотря на уже частично собранные средства, издание А.М. Асеевым 3-го тома писем Е.И. Рерих было остановлено. Так, усилия Б.Н. Абрамова, сумевшего обойти цензурные ограничения переписки из просоветского Харбина, сыграли важную роль в решении этих вопросов.

Из письма Б.Н. Абрамова к З.Г. Фосдик от 15.07.1958:

«Дорогая Зинаида Григорьевна! Думаю всё-таки, что Ал[ександр] Михайлович [Асеев] уже не будет больше причинять неприятностей друзьям, подводя их. Это первое. Второе, полагаю, что нападки тоже прекратит. Это результат моего письма к нему, а также и благодаря тому, что Болг[арский], по моей просьбе, также писал ему об этом. Т.к. Болг[арский] со мной вполне в этом согласен, то, считаю, что его обращение также будет иметь следствия. …Я снова написал Болг[арскому] письмо, где указал ему на намерения д[окто]ра и на то, что он собирается использовать письма [Е.И. Рерих] вопреки воле Св[ятослава] Н[иколаевича], и что если же действительно он хочет.., то пусть Болг[арский] скажет ему, что письма ему были доверены друзьями в полной уверенности, что Ал. Мих. не пойдет против воли сыновей. Иначе этот поступок мы будем считать глубоко непорядочным или мошенническим, а его мошенником. Неужели (спрашиваю я Болг[арского] в этом письме) он захочет на старости лет приобрести у друзей репутацию мошенника». [53, C/AYS-01-30-21]

Из письма З.Г. Фосдик к Б.Н. Абрамову <1958 г.>:

«Дорогой Друг, была рада получить Ваши мысли… – Вы прекрасно и тонко употребляете «тактика адверса». Конечно, Ал. Мих. благодаря своему неумению разбираться в людях начал уже давно отходить от своего пути. В результате оказалось периодическое помещение статей и материалов, совершенно неуместных и вредных…

Вы просите A.M. [Асеева] “обуздать своё легкомыслие”, вернее, Вы просите В.В. [Болгарского] повлиять на него в этом направлении.

Надеюсь, что прежде всего он призадумается над своим личным легкомыслием, примет на себя вину за многое и отречётся от ложных идеалов. Этим он значительно поможет себе и также A.M. Нежелание признать единый источник, поклонение псевдоучителям и распространение нелепостей, исходящих от них, – над этим нужно серьёзно призадуматься и “смести сор с порога”.

Поэтому, друг мой, я очень одобряю Ваше письмо и надеюсь, что оно повлияет на него.

Многое простится тому, кто оглянется на себя вовремя и пожелает исправить свои ошибки. Кто их не делает?! Но осознать их голосом сердца не дано каждому. Именно Живая Этика!» [64, с. 134-136]

Чёткая позиция Духовного Учителя о неприемлемости использования А.М. Асеевым писем Е.И. Рерих была выражена в Записях Б.Н. Абрамова.

«Грани Агни Йоги». 1958 г. (Июнь 29):

«620. (508). Кто виноват? Доктор [А.М. Асеев] и те, кто доверился ему, зная, что не твёрд он в Учении Жизни. (…) Он же на протяжении лет доказал себя служителем половинчатым. (...) Гуру и Матерь серьёзных поручений ему не давали и серьёзных вещей не доверяли. Почему же доверили вы? Ответственность на том, кто доверил и чьи руки передали в его неверные руки сокровенное. (…) Почему же не дали ни Матерь, ни сыновья? Почему вы все дали? …Так снова приходим к чувствознанию и утончённости сердца. Слушайтесь чаще его».

«621. (509). (М.А.Й.). Поступки доктора в будущем уже не будут иметь того значения, как раньше. Во-первых, предательство [доктором] друзей прекратится благодаря вам, а также и [его] нападки, и критика, а во-вторых, события сведут на нет значение того, что он делает... (…) Потому очень не огорчайтесь, но надо сделать всё возможное, чтобы предотвратить новое своеволие.

622. (510). (Гуру). Вовлечение в невыгодную сделку путём обмана и нарушения условий элементарной честности называется мошенничеством. Так и расценивайте поступок. Все возможные меры надо принять, чтобы пресечь новый вред. Себя же спросите, кто более опасен: враги или так называемые друзья? Предательства берегитесь во всех формах и помните, что предают только друзья. Неужели он хочет, чтобы среди друзей за ним установилась репутация мошенника? Да, да, так и спросите, жеманиться не время – суровые дни. Очевидно, он полагает себя безответственным, забывая, что от ответственности не уйти, и притом от двойной, если был предупреждён, чего не следует делать».

Осень 1958 г. – Б.Н. и Н.И. Абрамовы приняли большое соучастие в судьбе Л.Ф. Стравы.

Из сочувствия Е.И. Рерих помогла Л.Ф. Страве найти в Бразилии единомышленников, кому были близки книги Учения Живой Этики. Так, с ней вступила в переписку З.Г. Фосдик. В 1958 г. Зинаида Григорьевна предложила Людмиле Феликсовне переехать жить к ней в Нью-Йорк для того, чтобы она могла активнее участвовать в деятельности рериховских организаций, в частности Музея Николая Рериха. Поскольку семейные обстоятельства Л.Ф. Стравы были сложными: строгая мать, нетерпимая к духовным интересам дочери и желавшая на старости лет иметь при себе кормилицу и служанку, – то девушка нуждалась в моральной поддержке, за которой и обратилась к Б.Н. и Н.И. Абрамовым.

Борис Николаевич вступил в переписку по этому вопросу и с ней, и с Зинаидой Григорьевной, определённо и убедительно объясняя целесообразность и даже необходимость такого переезда в Америку. В дальнейшем Людмила Феликсовна успешно работала секретарём Музея Николая Рериха в Нью-Йорке, стала близкой сотрудницей и помощницей З.Г. Фосдик.

Из письма Н.И. Абрамовой к З.Г. Фосдик от 28.01.1956:

«Хочется от всего сердца поблагодарить Вас за Ваше дружеское отношение к нашей маленькой Миле. С тех пор, как наша Любимая [Е.И. Рерих] написала нам о том, что Мила находится под Вашим покровительством, мы стали совсем спокойны за неё, т.к. знаем, что она имеет и заботу, и ласку с Вашей стороны. (…) Нам очень грустно, что не можем помочь Вам в Вашей работе из-за дальности расстояния. Ведь у нас готов и II-ой том писем давно [перевод на английский язык II-го тома писем Е.И. Рерих, сделанный Б.Н. Абрамовым]…» [53, C/AYS-01-30-01]

Из письма З.Г. Фосдик к Б.Н. и Н.И. Абрамовым от 9.11.1958:

«Жила бы она у меня, постепенно входя в работу нашу, могла бы на стороне зарабатывать скромно, работая лишь полдня, что было бы хорошо для её здоровья... На это она ответила, что с радостью приедет, но должна заручиться согласием своей матери… (…) Я ей всё это написала, прося также, чтобы она запросила Вашего совета». [53, C/AYS-01-30-23]

Из письма Б.Н. Абрамова к З.Г. Фосдик от 24.11.1958:

«Дорогая Зинаида Григорьевна! Если Людмила не воспользуется представляющейся ей возможностью расстаться со своими родителями и изменить свою жизнь, то это будет трагично. (…) Она ещё дитя, так на неё и смотрите. Но работящий человек и преданный друг и очень заботливый. Её надо от мамы спасти, иначе сломают её сознание. Пишите ей всё, что найдёте нужным от моего имени, т.к. расхождения между нами нет ни в чём». [53, C/AYS-01-30-24]

Из письма З.Г. Фосдик к Б.Н. и Н.И. Абрамовым от 17.05.1958:

«Я рада, что она Вам тотчас же сообщила мои соображения и пункты, которые я привела в моём письме к ней. (...) Очень надеюсь, что она поймёт многое и решит, как ей лучше поступить в данное время». [64, с. 131-132]

Октябрь – из Харбина в Австралию уехала одна из учениц Б.Н. Абрамова, Ольга Копецкая (урожд. Бузанова), вышедшая замуж в 1953 г. за чеха Тоника Копецкого.

Из воспоминаний Н.Д. Спириной:

«…Писали и Николай Константинович, и Елена Ивановна Рерихи: “Ехать, ехать и ехать на Родину! Вы там нужны”. Они писали, что если мы там будем только читать Учение, и то уже сделаем очень большое дело для пространства России. Тем не менее две из его ближайших учениц уехали в другую страну. Для него это был удар. Как руководитель и ответственный за них, он тяжело переживал их отъезд. Он говорил: “Они уехали, не выполнив Указа Иерархии”. (…)

Борис Николаевич… никогда на нас не воздействовал волевым приказом, как это делают лжеучителя. (…) Он же мог разъяснять, но не требовать. Я помню, как мы провожали самую его близкую ученицу [Ольку Копецкую], – как было тяжело! Борис Николаевич стоял неподвижно на перроне. Она была уже на подножке поезда; поезд тронулся и стал отходить. Он молча смотрел на неё. Мне было невероятно тяжело это видеть, потому что самой было жаль с нею расставаться, так как за многие годы совместных занятий мы сблизились. Кроме того, я понимала, что поезд увозил её в никуда, ибо никаких духовных перспектив этот переезд ей не сулил. Но больше всего я переживала за него.

Как нам и было указано, Борис Николаевич, а вслед за ним и я уехали в Россию. У него на руках была больная жена, а у меня – мать, которой было далеко за восемьдесят. Это стало возможным в 1959 году». [40, т. V, с. 21 – 22]

«Хрущёв дал возможность репатриации, он открыл двери русским, живущим за рубежом. Мы этим воспользовались, потому что Рерихами было сказано Борису Николаевичу: “Ехать, ехать и ехать. Вы там нужны”. Естественно, что мы и поехали. Но некоторые поехали в обратном направлении – в Австралию, например. Русские живут там материально очень хорошо по сравнению с нами: у них свои коттеджи, машины, там очень высоко оплачивается труд. Это благополучнейшая страна, не знавшая никаких войн, никаких революций, потрясений, но там совершенно мёртвая зона в смысле духовности. И жизнь там – это напрасно прожитая жизнь, я так считаю. Мы могли тоже туда уехать, и мы знали, какие трудности нас в России ждут. Сколько времени без квартиры маялись, было трудно, и климат уж больно суровый. И всё равно были счастливы.

Будучи в Харбине и занимаясь, мы всё время делали это с прицелом, что поедем на родину. И всё, что мы писали, – это всё пригодится, говорил Борис Николаевич. Тогда и я стихи писала; и все его сочинения, Записи, рассказы и стихи, которые мы теперь публикуем, – всё это делалось для родины. Мы верили, что если тогда было нельзя, то потом будет можно. Так оно и получилось». [40, т. 6, с. 81]

«Грани Агни Йоги». 1958 г.:

«986 (804). (Окт. 20). (Завтра уезжает ребёнок [так Б.Н. и Н.И. Абрамовы называли О. Копецкую]. …Очень тяжело отрывать от сердца кусок его, крепко приросший. Очень.)».

«988 (806). (М.А.Й.). (Окт. 21). Не горюй. Дочка вернётся другой – любящей, заботливой и оценившей. Вернётся, – я говорю, холод и голод пустыни людской испытав и пустоту благополучия. Снова потянется сразу, как только почует, что потеряла в тебе. Такого, как ты, не найдёт и не встретит уже больше нигде, и никто не заменит тебя. И ближе для духа не будет. Потому говорю: «Не горюй. Даль не преграда». Вдали стать можно ближе, чем около бывши. Вернётся другой, такою, какой хотят её видеть – сердцем горящей, и к нам устремлённой, и дух свой предавшей Владыке».

Из писем Б.Н. и Н.И. Абрамовых к Н.Д. Спириной:

«От ребёнка получили пару строчек. Жалуется на одиночество и говорит, что любит» (4.09.1961). [56, с. 50]

«От ребёнка получили маленькую записочку, где она пишет о своём одиночестве и предстоящей операции, а какой, не пишет. Мы очень встревожены этим, не надо было им уезжать от нас. Подумать только, то Тоник всё время болел, теперь Ольга... Боже мой, как мне её жаль и как бы хотелось, чтобы Вы все, мои дорогие и близкие, были с нами. Видимо, очень жалеет о перемене своего местожительства...» (4.09.1961). [56, с. 51]

«Не помню, писала ли я Вам о том, что мы получили маленькую записочку от ребёнка. Всё пропитано тоской по нас. Пишет, что любит и помнит. …Мы тревожимся за неё. Боже мой, как я бы хотела, чтобы вы все снова были вместе около нас. Так было бы лучше для всех. Мильча [Л.Ф. Страва], и Олюшка, и Вы так дружны и, вероятно, хотели бы снова встретиться» (23.10.1961). [56, с. 56]

«Может быть, судьба разъединила с ребёнком и потому, чтобы научилась стоять на своих ногах…» (4.07.1972). [56, с. 324]

Из конспектов занятий Н.Д. Спириной в группе учениц с Б.Н. Абрамовым:

«1955. 8 октября. Не надо убаюкивать себя розовыми мечтами. Жизнь для нас очень сурова, и, вероятно, будет сурова. Нужно подготовить сознание к тому, что, может быть, придётся стать по отдельности и что будет нелегко*. Каждый должен будет разрешить свои семейные проблемы сам. (Речь идёт об отъезде на Родину, в СССР, группы из Харбина. – Прим. Н.Д. Спириной». [71, с. 106]

«1958. 6 апреля. (Е.И.) Когда переедете, Рука Ведущая направит куда нужно. Будете стоять у Дел Владыки – ближайшие. Сам назвал вас ближайшими. Радуюсь за вас. (…) Всё сказано, только примите. (…) Нужны стране Владыки [т.е. России]. (Это сообщение от Е.И. Рерих было воспринято ученицей Б.Н. Абрамова – О. Бузановой (Копецкой)... – Прим. Н.Д. Спириной». [71, с. 155]

«Грани Агни Йоги». 1958 г.:

«631 (518). (Июль 2). …Невозможное становится возможным. Так же решится и ваша судьба, и всех, кто суждён Нам. Но рукою человеческой вершатся дела. В данном случае – вашими. Мы же Поможем, как Помогаем носителю меча Гессер Хана [Ю.Н. Рериху]. Но и вы явите действия, ведущие в суждённое будущее. (…) Сперва картины, потом труды прочие – всё будет освещено. Как снежный ком будет расти явление утверждения посланников Наших. Сперва он [Н.К. Рерих], потом Учение, потом Она [Е.И. Рерих]. Сближению двух Великих народов Гуру послужит. Крепко завязываются узлы связи. Большие дела происходят, и не знают люди их глубины. Вы яро следите за тем, как происходит этот процесс утверждения будущего. Вам в нём немалое отведено место и труд. (…) Будет Музей, и будут репродукции всех возможных размеров, начиная с открыток. Появятся книги его. Носители меча Гессер Хана руку приложат к углублению культурных связей. (…) Не ничтожному, не малому свидетелями станете».

«633 (520). (Июль 2). (М.А.Й.). Вас скоро позовут. Будете очень нужны. И заменить некем. Замену подготовите сами. Сколько трудов впереди на ниве любимой. Лучше лучшего сложится всё для тех, кто устоял. Много забот теперь у нас с Ю.⁵ Будет немало и с вами. Всех надо вместе собрать».

«635. (Июль 2). (Ю.). Новостей много. С которой начать? Успех превосходит все ожидания и предположения. (...) Расширяются возможности. (…) Очень нужны мне уже».

«640. (Июль 3). (Ю.). На очереди вопрос о Музее. Нужны сотрудники. Были бы на Родине, смогли бы сразу приехать. А вот теперь надо ждать».

«655. (Июль 6). (Ю.). Конечно, и вам сюда, к нам, в белокаменную. (…) Суждённое будет, суждённому быть, суждённое скоро настанет».

«733. (Июль 27). (Ю.). Внимательно смотрите за печ[атью]. Много интересного будет. Вошли в поток неожиданностей. Вас крепко помню. О вас есть Указ. Общенье со мною крепите. Скоро, друзья, свидимся в Кучке. Немалому свидетелями станете».

«797 (656). (Авг. 17). (Ю.). Видите, как утверждается в жизни План Владык. В нём вам имеется место. Скоро уже».

«877 (710). (Сент. 14). (Ю.). Скоро и вас позовём, ибо и ваше время подходит».

«905 (728). (Сент. 24). (Гуру). Сын [Ю.Н. Рерих] уже уехал, что же препятствует вам? Когда начнёте действовать в этом направлении, всё станет идти гладко, удачно и просто. Всё вам навстречу пойдёт: и люди, и условия, и возможности, ибо над вами Рука. Здесь всё исчерпано для вас в смысле возможностей новых, а там всё вас ждёт. Гуру ехать посылает. Вы Гуру нужны. Счастливого пути вам, позванным мною».

 

Принятые сокращения

АСФР – Архив Советского Фонда Рерихов (Музей Рерихов, филиал Государственного Музея народов Востока, г. Москва)

БРЭМ – Бюро по делам Российских Эмигрантов в Маньчжурской империи

ВКМ – Муниципальное учреждение культуры «Венёвский краеведческий музей»

ГАХК – Государственный архив Хабаровского края

МНКР – Музей Н.К. Рериха, г. Новосибирск

МНР – Музей Николая Рериха, г. Нью-Йорк, США

РГАВМФ – Российский государственный архив Военно-Морского Флота, г. Санкт-Петербург

РГВИА – Российский государственный военно-исторический архив, г. Москва

РГИА – Российский государственный исторический архив, г. Санкт-Петербург

ЦАНО – Центральный архив Нижегородской области

ЦГАМ – Центральный государственный архив города Москвы

Источники

1. РГВИА. Ф. 409. Оп. 2. Д. 45874. Л. 18-23. Послужной список Н.Н. Абрамова.

2. ЦАНО. Ф. 570. Оп. 8. Ед. хр. 150. ОЦ. Л. 110, 119 (об.), 120, 207, 242 (об.), 243. Метрическая книга Нижегородской Воскресенской церкви за 1895 – 98 год на 456 листах.

3. ЦАНО. Ф. 639. Оп. 125. Ед. хр. 6520. Л. 4, 4 (об.), 5. Дворянская родословная книга Нижегородской губернии с 1854 по 1857 г. Часть II.

4. ЦАНО. Ф. 639. Оп. 125. Ед. хр. 6543. Л. 1-2. Алфавит дворянских родов, внесённых во II часть дворянской родословной книги Нижегородской губернии.

5. ЦАНО. Ф. 639. Оп. 125. Ед. хр. 6544. Л. 1-1 (об.). Дворянская родословная книга Нижегородской губернии. Часть II. Составлена в 1900 г.

6. Прошение Е.Г. Абрамовой от 31.03.1917. Копия. Архив МНКР.

7. Адресная и справочная книга г. Нижнего Новгорода и Нижегородской губернии «Нижегородский край». 1901 год. Нижний Новгород: Издание Нижегородского Губернского Правления. Типо-Литография Т-ва И.М. Машистова, 1901. С. 111.

В книге содержатся сведения о дислокации 237-го Кремлёвского резервного батальона, где служил подпоручик Н.Н. Абрамов (отец Б.Н. Абрамова), и список офицерского состава батальона с указанием места проживания.

8. Письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих. Подготовка текста и комментарии О.А. Лавреновой // Культура и Время. 2008, № 2. С. 17 – 25.

9. Письма Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих. 1936.06.02 – 1955.09.08. АСФР. Эл. ресурс: https:// roerichsmuseum.website.yandexcloud.net/PEIR/PEIR-161a.pdf

10. Смирнов-Русецкий Б.А. Из дневниковых записей (1964 – 1979) // Дельфис. 2005, № 3 (43). С. 47 – 55; № 4 (44). С. 44.

11. ЦАНО. Ф. 522. Оп. 459. Д. 1144. Л. 124-126 (об.). Нижегородский дворянский институт императора Александра II. Личное дело Б. Абрамова.

12. ЦГАМ. Ф. 418. Оп. 329. Д. 6. Л. 1-25. Дело канцелярии по студенческим делам Императорского Московского университета Абрамова Бориса Николаевича. 1915 г. № 6.

13. Нижегородский дворянский институт императора Александра II. 1913 учебный год. Фотоальбом. Париж: Издание Фирмы «С. Случанский и сын», 1913. Эл. ресурс: http://nnov.ngounb.ru/node/16626?fragment=page-1

14. Воспоминания семьи Бургасовых о семье Абрамовых. По фильму «Моление о чаше». Новомосковская Рериховская группа. 2000 г. Эл. ресурс: https://bn-abramov.ru/memories/15430/

15. РГАВМФ. Ф. 438. Оп. 1. Ед. хр. 3. Л. 1-3 (об.). Послужной список Б.Н. Абрамова.

16. РГАВМФ. Ф. 438. Оп. 1. Ед. хр. 2. Л. 221. Телеграмма Н.Н. Абрамова.

17. Винограденко А.А. Харбин в 1920 – 1950-х гг. // Материалы XXV Абрамовских чтений 2021 года. Эл. ресурс: https://bn-abramov.ru/readings/125/20216/

См. подробнее: Теплоухов С.Н. 25 лет в Китае. Рязань: РЗИ МГУКИ, 2005.

18. РГАВМФ. Ф. 438. Оп. 1. Ед. хр. 2. Л. 233-239, 280-284. «Список по старшинству баллов обучающихся Школы прапорщиков по адмиралтейству, окончивших полный курс» и другие документы.

19. РГАВМФ. Ф. 438. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 118-118 (об.). Приказ командующего флотом Балтийского моря № 143.

20. РГАВМФ. Ф. 952. Оп. 1. Ед. хр. 137. Л. 61, 62 (об.), 73, 73 (об.).

Листы 61, 62 (об.): «Список гг. офицеров Артиллерии Приморского Фронта Або-Аландской Укреплён[ной] Позиции» от 8.07.1917.

Листы 73, 73 (об.): «Список офицеров 2-го Отдельного Батальона Артиллерии Приморского Фронта Або-Аландской Укреплённой Позиции. К 1 октября 1917 г.».

21. РГАВМФ. Ф. r0005. Оп. 1. Ед. хр. 22. Л. 97. Прошение Комитета 2-го отдельного батальона артиллерии Приморского фронта Або-Аландской укреплённой позиции от 8.04.1918.

22. ГАХК. Ф. Р830. Оп. 3. Д. 67. Л. 1-15. Личное дело Б.Н. Абрамова. Три анкеты, собственноручно заполненные Б.Н. Абрамовым для «Бюро по делам Российских Эмигрантов в Маньчжурской империи» (Харбин, Китай) 12 августа 1935 г., 13 июня 1940 г. и 28 декабря 1943 г., и другие документы.

23. Письма Б.Н. Абрамова во Владивосток // Вторые Кузбасские Чтения памяти Б.Н. Абрамова: Материалы Чтений, Новокузнецк, 28 июля 2007 г. Новокузнецк: НГРО, 2009. С. 102 – 108.

24. Копецкая О.А. Путь к красоте; «Он был Человеком с большой буквы» и др. // Абрамов Б.Н. Устремлённое сердце. К 115-летию со дня рождения. Сборник (Записи. Рассказы. Стихи. Письма. Письма Е.И. Рерих к Б.Н. и Н.И. Абрамовым. О Б.Н. Абрамове и его творчестве). Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2012. 3-е изд, дополн. С. 574 – 581.

25. ГАХК. Ф. Р830. Оп. 3. Д. 116. Л. 1-3. Личное дело Е.Г. Абрамовой.

26. ВКМ 372. ПИ493. Л. 1-68. Пенсионное дело Б.Н. Абрамова и Н.И. Абрамовой.

27. РГИА. Ф. 323 [фонд КВЖД]. Оп. 9. Д. 10. Л. 1-41. Личное дело Б.Н. Абрамова. 5 апреля 1923 г. – март 1932 г.

28. Абрамов Б.Н. Определение влажности бобов // Известия Агрономической организации (Земельный отдел КВЖД). Вып. № 7: Работы сельскохозяйственной лаборатории. Морозов Н.И., Абрамов Б.Н., Сычёв В.М., Калягин П.А. Упрощённые методы исследования бобов и некоторых продуктов их переработки. Харбин: Типография КВЖД, 1928. С. 5 – 26.

29. Быстрянцева Л.А. Исторический очерк строительства и развития КВЖД и Харбина // «Подвиг земной и надземный»: Материалы конференции, посвящённой 110-летию со дня рождения Б.Н. Абрамова (28 – 29 июля 2007 г., г. Новосибирск). Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2009. С. 42 – 74.

30. ГАХК. Ф. Р830. Оп. 3. Д. 130. Л. 1-6. Личное дело Н.И. Абрамовой. Анкета, собственноручно заполненная Н.И. Абрамовой для «Бюро по делам Российских Эмигрантов в Маньчжурской империи» (Харбин, Китай) 8 мая 1942 г., и другие документы.

31. ГАХК. Ф. Р830. Оп. 3. Д. 53218. Л. 1-32. Личное дело И.С. Шахрай.

32. ГАХК. Ф. Р830. Оп. 3. Д. 53219. Л. 1-22. Личное дело Н.И. Шахрай.

33. ГАХК. Ф. Р830. Оп. 3. Д. 53216. Л. 1-3. Личное дело Г.И. Шахрай.

34. ГАХК. Ф. Р830. Оп. 3. Д. 26065. Л. 1-14. Личное дело Т.И. Лаврухиной (урожд. Шахрай).

35. Напечатанная заготовка прошения 1958 г. на разрешение въезда в СССР и проживание в г. Куйбышеве. Хранится в архиве Б.А. Данилова. Цит. по: Величко Н.Н. Путём йоги сердца // «Свет Утренней Звезды», № 3 (86) от 30.07.2012 г.

36. Данилов Б.А. Весть принесший. Новосибирск: Алгим, 1997.

37. Он прошёл рядом с нами. Сборник, посвящённый 110-летию со дня рождения Б.Н. Абрамова. Новокузнецк: КВК «Экспо-Сибирь», 2008.

38. Из переписки Б.Н. Абрамова с Л.С. Митусовой // Б.Н. Абрамов в статьях, документах, письмах. Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2019. С. 137 – 144.

39. Башкова Н.В. Материалы о Б.Н. Абрамове в архиве Музея Рерихов (г. Москва) // Материалы XXIII Абрамовских чтений 2019 года. Эл. ресурс: https://bn-abramov.ru/biography/15723/

40. Спирина Н.Д. Полное собрание трудов. В 7 т. Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2007 – 2015.

41. Письмо Б.Н. Абрамова к Н.К. Рериху. 14.12.1940 г. АСФР. Эл. ресурс: https:// roerichsmuseum.website.yandexcloud.net/PNKR/PNKR-189.pdf

42. Рерих Е.И. Письма. В 9 т. Т. IV (1936 г.) – IX (1951 – 1955 гг.). М.: МЦР, 2002 – 2009.

В издании представлена первая полная публикация писем Е.И. Рерих к Б.Н. и Н.И. Абрамовым.

43. Хейдок А.П. Учитель жизни // Радуга чудес. Рига: Виеда, 1994. С. 329 – 339.

44. Ольховая О.А. Стойкость духа // «Подвиг земной и надземный»: Материалы конференции, посвящённой 110-летию со дня рождения Б.Н. Абрамова (28 – 29 июля 2007 г., Новосибирск). Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2009. С. 12 – 29.

45. Ольховая О.А. «Нет ничего прекраснее путей сердца...» О письмах Е.И. Рерих к Б.Н. и Н.И. Абрамовым // Восход. 2011, № 12 (212). С. 5 – 15.

46. Письма Л.Ф. Страва к Е.И. Рерих. 1953.07.19 – 1954.12.25. АСФР. Эл. ресурс: https:// roerichsmuseum.website.yandexcloud.net/PEIR/PEIR-367.pdf

47. Башкова Н.В. «…Чтобы сердца стали как одно…» О письмах Б.Н. Абрамова к Е.И. Рерих // Восход. 2020, № 10 (318). С. 13 – 24.

48. Ю.Н. Рерих. Письма. Т. 2 (1936–1960). М.: МЦР, 2002. С. 330.

49. Рудзитис Р.Я. Встречи с Юрием Рерихом. Минск: УП «Лотаць», 2002. С. 191.

50. Письма Б.Н. Абрамова к Ю.Н. Рериху. 1950.08.23 – 1960.05.12. АСФР. Эл. ресурс: https:// roerichsmuseum.website.yandexcloud.net/PGNR/PGNR-099.pdf

51. Письма П.А. Чистякова к Е.И. и Ю.Н. Рерихам. 07.06.1951. АСФР. Эл. ресурс: https:// roerichsmuseum.website.yandexcloud.net/PEIR/PEIR-416.pdf

52. Мельников В.Л. Б.Н. Абрамов и Н.Д. Спирина по материалам архива Л.С. Митусовой // Международная научно-практическая конференция «Рериховское наследие». Т. XI: Рерихи, их предшественники, сотрудники, последователи. СПб.: Издание СПбГБУК «Музей-институт семьи Рерихов», 2013. С. 379. Примечание 14.

53. Переписка Б.Н. и Н.И. Абрамовых с З.Г. Фосдик. 28.01.1956 г. – <начало 1959 г.>. Архив МНР.

54. Фосдик З.Г. Светлый дух // Абрамов Б.Н. Устремлённое сердце: Сборник. Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2012. С. 572.

55. Письма В.Т. Черноволенко к Б.Н. Абрамову // Грибова З.П., Галутва Г.В. Художники «Амаравеллы». Судьбы и творчество. М., 2009. С. 143–146.

56. Стойкость духа. Письма Б.Н. и Н.И. Абрамовых к Н.Д. Спириной. 1961–1972. Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2017.

57. Спирина Н.Д. Тетрадь № 1 (1946–1948) с записями Бесед с Б.Н. Абрамовым. Рукопись. Архив МНКР.

58. Письма Н.И. Абрамовой к Н.А. и Л.И. Зубчинским (Урановым). 1972–1985 гг. Копия. Архив Н.А. и Л.И. Зубчинских (Усть-Каменогорск).

59. Домовая книга по адресу: Тульская область, г. Венёв, ул. Коммуны, д. 15. Архив МНКР.

60. Деменко Т.М. Борис Николаевич Абрамов и круг его общения на Родине // Восход. 2017, № 7 (279). С. 25–34.

61. Чистякова М.П. История одной экспозиции (2007) // «Подвиг земной и надземный»: Материалы конференции, посвященной 110-летию со дня рождения Б.Н. Абрамова (28–29 июля 2007 г., г. Новосибирск). Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2009. С. 75–80.

62. Аверин Н.Ф., Чистякова М.П., Зимин А.Г., Макаров В.В. Борис Николаевич Абрамов. К столетию со дня рождения // Мир Огненный. 1997, № 2 (13). С. 65–73.

63. Знамя Мира. Русский комитет Пакта Рериха в Харбине. Отчёт. Харбин, 1934. С. 20. Архив МНР. Эл. ресурс: 1934 – Знамя Мира. Русский Комитет Пакта Рериха в Харбине.pdf (nrm.s3.amazonaws.com)

64. Письма З.Г. Фосдик к Б.Н. и Н.И. Абрамовым // Б.Н. Абрамов в статьях, документах, письмах. Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2019. С. 12 –136.

65. Письма Н.И. Абрамовой к Е.И. Рерих. 1936.06.09 – 1955.09.08. АСФР. Эл. ресурс: https:// roerichsmuseum.website.yandexcloud.net/PEIR/PEIR-162.pdf

66. Горская Е. «Духом мы были едины…» // Восход. 2009, № 5 (181). С. 19–22.

67. Смирнов-Русецкий Б.А. Дневники. Письма. Одесса: Астропринт, 2012.

68. Книга В.П. Князевой, П.Ф. Беликова «Рерих» с дарственной надписью П.Ф. Беликова Б.Н. Абрамову. Архив МНКР.

69. Данилов Б.А. Немеркнущий подвиг // Вторые Кузбасские Чтения памяти Б.Н. Абрамова: Материалы Чтений (Новокузнецк, 28 июля 2007 г.). Новокузнецк: НГРО, 2009. С. 108 – 110.

70. Грибова З.П. Путь длиною в век: Художник и время. Жизнь и творчество Б.А. Смирнова-Русецкого. Самара: Агни, 2003. Гл. 10.1. Земные утраты. С. 190.

71. Искры Света: Из Бесед Б.Н. Абрамова с Н.Д. Спириной. 1946 – 1971. Новосибирск: ИЦ «Россазия», 2021.

72. ГАХК. Ф. Р830. Оп. 3. Д. 40313. Л. 1-127. Личное дело В.К. Рериха.

73. Грани Агни Йоги. Записи Бориса Николаевича Абрамова. 1951 – 1972 гг. В 22 т. Новосибирск: ППК «Полиграфист», «Алгим», 1993–2021.

74. Михайлов А.А. История Нижегородского Дворянского института императора Александра II за 69 лет его существования: 1844 – 1913 / Сост. А.А. Михайлов, дополнил П.Р. Битт. Нижний Новгород: Тип. Серкина, 1913.

75. Отчеты о состоянии Нижегородского дворянского института императора Александра II:

за 1906-1907 уч. год: 23-й год издания / Сост. К.Н. Муфтиевым. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл., 1907.

за 1907-1908 уч. год: 24-й год издания / Сост. Э.А. Аллендорфом. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл.,1908.

за 1908-1909 уч. год: 25-й год издания / Сост. К.И. Гастевым. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл., 1909.

за 1909-1910 уч. год: 26-й год издания / Сост. А.Э. Гебелем. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл., 1910.

за 1910-1911 уч. год: 27-й год издания / Сост. Н.В. Большевым. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл., 1911.

за 1911-1912 уч. год: 28-й год издания / Сост. Э.А. Аллендорфом. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл., 1912.

за 1912-1913 уч. год: 29-й год издания / Сост. С.И. Архангельским. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл., 1913.

за 1913-1914 уч. год: 30-й год издания / Сост. Г.Ф. Николэ. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл., 1914.

76. Отчёт о состоянии Нижегородского Дворянского Института Императора Александра II-го за 1914–1915 уч. год: 31-й год издания / Сост. К.П. Молдавский. Нижний Новгород: Тип. Губ. правл., 1915.

77. Макарова А.В. О годах учебы Б.Н. Абрамова в Нижегородском дворянском институте // Восход. 2022, № 9 (341). С. 17-25. Эл. ресурс: http://roerich.su/upload/pdf/voshod-2021-2025/voshod-2022-09.pdf

78. Четвёртая экскурсия воспитанников Нижегородского Дворянского Института Императора Александра II. Север России. – Соловецкий монастырь. 1914 г. Нижний Новгород: Эл.-тип. Г. Искольдского, 1914.

79. Персональный сайт «Б.Н. Абрамов: жизнь и творчество», 2019–2022. Эл. ресурс: https://bn-abramov.ru/.

Раздел «Воспоминания»: https://bn-abramov.ru/memories/

Раздел «Творчество»: https://bn-abramov.ru/creative/story/

Раздел «Письма»: https://bn-abramov.ru/letters/

____________________________

¹ Здесь и далее даты до февраля 1918 г. приводятся по старому стилю.

² 16 акварелей и 13 рисунков карандашом были переданы Н.И. Абрамовой в 1974 г. Н.Д. Спириной. Акварель с изображением нарциссов была подарена автором на день рождения другу А.С. Падерину (позже его вдова передала её в Музей Н.К. Рериха). Еще одна, 18-я акварель, сохранилась только в виде цветной репродукции.

В 1997 г. была осуществлена первая публикация акварельных рисунков в журнале СибРО «Перед Восходом» и издан отдельный набор из 17 открыток. В том же году рисунки впервые экспонировались во время юбилейной конференции в Новосибирске, приуроченной к столетию со дня рождения Б.Н. Абрамова.

Графические работы Б.Н. Абрамова были впервые опубликованы в журнале «Восход», 2018, № 8.

³ М.А.Й. – Елена Ивановна Рерих.

⁴ Стихотворения Б.Н. Абрамова, из которых нам известны более 30, написаны им во 2-й половине 1930-х и в 1950-е гг. Впервые часть из них была опубликована в альманахе «Феникс» (г. Аделаида, Австралия) и в газете «Перед Восходом» (г. Новосибирск). Три стихотворения («Матери», «Нитью сердец...», «Хочу!») были обнаружены в 2020 г. в его письмах к Е.И. Рерих за 1950 г. Отдельным сборником «Сребротканная нить» стихотворения были изданы в 1999 г. в издательстве СибРО.

Первым из вокальных произведений Б.Н. Абрамова прозвучало «Устремлённое сердце» 4 мая 2007 г. в Музее Н.К. Рериха в г. Новосибирске. В августе 2008 г. артистами Новосибирского театра оперы и балета были исполнены все известные на тот момент 15 вокальных произведений Бориса Николаевича под редакцией заслуженного деятеля искусств Республики Алтай И.К. Дмитриева. В 2009 г. вышел нотный сборник Б.Н. Абрамова «Путь Горний» для голоса в сопровождении фортепиано. В 2021 г. была обнаружена и впервые прозвучала ещё одна его музыкальная миниатюра – «Для любви, красоты и мечты…».

Из прозаических произведений Б.Н. Абрамова до нас дошло пять рассказов: «Встреча», «Учитель защищает», «Сон», «Проблема инженера Новоградского», «Сила мысли». Скорее всего, они также были написаны в начале 1950-х гг.

⁵ Ю. – Юрий Николаевич Рерих.