Борис Николаевич Абрамов
духовный ученик Н.К. Рериха и Е.И. Рерих
Копецкая Ольга Адриановна (1924-1999) – ученица Б.Н. Абрамова в Харбине. С 1959 г. жила в Австралии, сотрудница альманаха "Феникс" (главный редактор – B.C. Нагель, Аделаида, Австралия).
Публикуется по изданию: Абрамов Б.Н. Устремлённое сердце: Сборник. Новосибирск: ИЦ Россазия СибРО, 2012.
Он был человеком с большой буквы
Из письма О.А. Копецкой к Н.Д. Спириной
Воспоминания О.А. Копецкой о Б.Н. Абрамове (дополнение)
Путь к Красоте
Образ этого человека навсегда останется в сердце.
Большой друг и почитатель Николая Константиновича Рериха и его жены Елены Ивановны – Борис Николаевич был полон устремления к прекрасному, к творчеству, к искусству. Книги и картины великого русского художника и мыслителя очень ценились Борисом Николаевичем, и стены его квартиры были всегда украшены репродукциями картин Рериха.
Всю свою жизнь посвятил он изучению книг Учения Живой Этики. В жизни, полной труда и забот, всегда находилось время и место для устремления к высшим идеалам. Жизнь его была как луч света, устремленного кверху, – жизнь трудная, необычная и прекрасная. Эта жизнь – звезда духовности, которая осветила путь многим, стремящимся к красоте и духовному совершенствованию.
Трудился он ежедневно, методично и ритмично, независимо от состояния здоровья и других обстоятельств – по его собственным словам, "как восход солнца", – так как только ритмическая работа без пропусков может принести желаемые результаты. Устремлен был всегда в будущее и учил нас, своих учеников, устремляться в будущее, работать над собой, учиться и накапливать знания для будущего, – не жить прошлым. В будущем можно достичь желаемого, в прошлом ничего изменить нельзя.
Имел он большое сердце, которое вмещало все наши достоинства и недостатки, а также обладал большим терпением, чуткостью и бережностью по отношению к людям. И кто помогал нам и поддерживал нас в трудные минуты жизни, как не он? Для нас он был как скала, на которую можно было опереться в минуты слабости.
Любовь к Родине проходила красной нитью через всю его жизнь. Во время Второй Мировой войны, находясь за пределами Родины, он живо следил за ходом событий, и когда немцы были у самой Москвы и положение казалось критическим, помню, он часто повторял: "Нет, не возьмут они Москву, победа будет за русскими, иначе быть не может, я твёрдо это знаю". И слова его оказались пророческими. При первой возможности он осуществил свою мечту и вернулся на Родину.
По натуре был он человеком тонким и возвышенным, любил поэзию, живопись, музыку. Любимой его музыкой была "Лунная" соната Бетховена. Сам писал стихи. В людях стремился видеть всё хорошее и светлое, много общался с молодёжью, и беседы с ним на темы о значении искусства и творчества, о самоусовершенствовании, о цели жизни, о счастье, о жизненном пути, о вечности и ещё о многом другом были интереснейшими беседами, которые запали в сердце на всю жизнь.
Прожита была светлая и яркая жизнь, и можно только пожалеть, что так рано ушёл он из нашей жизни.
Помню его заветы, которые остались в сердце как вехи в жизни. Вот несколько из них:
"Не временные мы, но беспредельные", следовательно, и все знания, накопленные в течение всех наших жизней, останутся с нами навсегда. Это наше единственно ценное достояние. На приобретение знаний и следует тратить своё время.
"Иди верхним путём" – не трать драгоценного времени на мелкие неприятности в жизни, будь выше всего этого и не выпускай из поля своего зрения прекрасное и светлое, к нему стремись.
"Имей глаз добрый" – старайся не замечать недостатков в людях, но все их достоинства увеличивай в десять раз, тем улучшится род людской.
"Цементируй пространство добрыми мыслями" – контролируй мысли свои, так как не только дела и слова имеют свои следствия, но и мысли также. Добрые мысли принесут и добрые следствия.
Своим примером утверждал данные положения.
Воспоминание о нём вызывает чувство признательности за указанный путь к красоте, за бережное и чуткое руководство на этом пути.
Он был человеком с большой буквы
Я встретилась с Борисом Николаевичем Абрамовым в 1942 году в городе Харбине. Мне было в то время 18 лет. Я была студенткой колледжа Христианского союза молодых людей, где Борис Николаевич работал секретарём. Однажды он принёс мне книгу "Зов" и дал прочесть несколько страниц. Прочтя эти несколько страниц, я почувствовала что-то необычное в этой книге, что-то такое, что необходимо было ещё перечитать. Я попросила разрешения взять эту книгу домой, чтобы прочесть её всю. Разрешение я получила.
Прочтя книгу, я вернула её Борису Николаевичу и при этом спросила, нет ли ещё книг, написанных на эти темы. Он сказал: "Есть". После этого я была приглашена в его дом, познакомилась с его женой, затем познакомилась с группой, с которой он занимался. Таким образом произошло моё знакомство с Наталией Дмитриевной Спириной.
Я была принята в его группу, которую мы и посещали раз в неделю. На этих встречах Борис Николаевич читал нам что-нибудь из своих Записей, потом мы делились друг с другом своими мыслями, прочитанным и накопленным за прошедшую неделю материалом, – кто-то написал стихотворение, кто-то – рассказ или сказку, кто-то изложил свои мысли в виде статьи, кто-то видел необычный сон. Обстановка всегда была тихая, спокойная, радостная. Уходили домой, заряженные светлыми энергиями на всю неделю.
Борис Николаевич был худощавым, немного выше среднего роста, волосы у него были светлые, зачёсанные назад, глаза голубые, иногда серые. Но глаза эти... Это было нечто, в чём отражался, видимо, его духовный мир. Эти глаза светились изнутри каким-то светом. Когда, говоря с кем-либо, он смотрел на собеседника, этот свет изливался из его глаз и говорящий с ним чувствовал радость, чувствовал, что получает духовное богатство, в то же время он чувствовал себя под незримой защитой... Трудно передать словами это чувство.
Это был человек, который всегда и во всём готов был помочь. Мы знали, что к нему всегда можно обратиться с любой просьбой, за любым советом и получить помощь, получить всё, что он мог дать.
Он был Человеком с большой буквы. Его жизнь земная была очень нелегка, но во всех трудностях жизни он видел ступень для развития духа. Он говорил, что когда трудности окружают так, что кажется, что нет выхода, то остаётся один выход – кверху, и об этом никогда нельзя забывать. Это был человек, который всегда звал к Красоте, к Свету, к творчеству, он поощрял малейшие проявления творчества в окружающих его людях, имея "глаз добрый".
Он принимал Записи, посылаемые ему из Высшего Источника, и это было подтверждено Е.И. Рерих. Свои Записи он вёл регулярно, как восход солнца, по его словам; пропусков не было никогда. Их не могли вызвать ни болезнь, ни какие-либо другие внешние обстоятельства. Он также писал стихи и рассказы, немного рисовал.
Уход из жизни он видел всегда как освобождение от земных уз и тягот, он видел его как награду за тяжело прожитую жизнь, когда дух может приобщиться к просторам, красоте и радости Беспредельности, когда дух может служить делу Великих Владык, а также учиться всему, так как в Беспредельности нет границ. Он всегда говорил: "После моего ухода из жизни никогда не думайте обо мне как о мёртвом, но только как о живом".
Август 1993 г.
Из письма О.А. Копецкой к Н.Д. Спириной
19 марта 1996 г.
Дорогая Наточка, постараюсь ответить на твои вопросы о Борисе Николаевиче то, что помню.
1. Борис Николаевич приехал в Харбин в начале 20-х годов. Точно год не знаю, но знаю, что до приезда в Харбин он прошёл Ледовый Поход. В походе вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Он очень хорошо понимал, что заболеть в походе – это значит конец. Он приложил всю силу своей воли и мысли, чтобы остаться здоровым в походе. Но по приезде в Харбин слёг с этой болезнью и перенёс сыпной тиф уже в Харбине. Это рассказывал как иллюстрацию того, что силой воли и мысли можно многое контролировать.
2. Когда я поступила в Колледж ХСМЛ*, в 1942 году, он был уже там. Работал секретарём Колледжа ХСМЛ до конца 1945 г. Имел собственный кабинет рядом с клубом Колледжа. Затем [Колледж] ХСМЛ был временно закрыт.
3. В 1946 г. открылась новая химическая лаборатория Чурина. Он поступил туда лаборантом. Целью лаборатории было проверять качество съестных продуктов и напитков, производимых для фирмы Чурина принадлежавшими ей заводами, а также вести химический контроль над продуктами, экспортируемыми в СССР. Проработал там лаборантом 1946 и 1947 годы.
4. 1948 год работал в химической лаборатории «Востхим» тоже лаборантом. Лаборатория эта принадлежала Сунгарийской больнице и занималась проверкой качества медикаментов.
О его работе в Институте иностранных языков я ничего не помню. Но если он там работал, то это было после «Востхима», то есть после 1948 г., и, вероятно, преподавал русский язык, т.к. всю административную работу там вели китайцы.
* Христианский союз молодых людей.
Воспоминания О.А. Копецкой о Б.Н. Абрамове (дополнение)
В то время, когда Н.К. Рерих приезжал в Харбин, образовалась группа людей, интересующихся Учением Живой Этики. В то время я была ещё ребёнком. Когда, позже, я подошла к Учению, то от этой «старшей» группы мало кто остался, так как много людей уехало к тому времени из Харбина. Но те, кто остались, встречались раза 2–3 в год, отмечая памятные дни. Встречались на квартире Рутковских, в Новом Городе, на Садовой улице. Раза два Борис Николаевич брал меня с собой на эти встречи. Присутствовали там хозяйка квартиры, Борис Николаевич, Екатерина Петровна Инге (Ека) и ещё несколько человек, которые мне были незнакомы. Встречи проходили торжественно. Люди беседовали и вспоминали Н.К. Рериха.
Была у Бориса Николаевича собачка, но я не застала её в живых, так что знаю о ней только по рассказам. Собачка погибла трагически. Борис Николаевич очень горевал о ней и говорил, что это было такое преданное существо, что отдало свою жизнь за человека, не колеблясь и не раздумывая. Такую преданность сыскать среди людей очень трудно. Но, говорил он, «когда я уйду в надземный мир, то это существо будет со мной».
Жили Борис Николаевич и Нина Ивановна на Садовой улице в Новом городе (так назывался пригород Харбина). Когда я с ними познакомилась, жили они в квартире в подвальном этаже. В этой квартире и прошли мои первые занятия Живой Этикой (1942 г.). Затем освободилась квартира наверху, и они туда переехали. Скоро образовалась, как её называли, «молодая группа» – в составе Н.Д. Спириной, меня, а чуть позже присоединилась к нам Л.И. Прокофьева. Встречались и занимались мы по воскресеньям. Иногда на встречах присутствовала Милочка Страва, которая была ученицей Н.Д. Спириной. Несколько лет спустя присоединилась к нашей группе О.С. Кулинич. Собирались мы по вечерам. Прежде всего объединялись в молитве: «Да будет миру хорошо». Затем Борис Николаевич читал нам выдержки из своих Записей. Если были получены письма от Рерихов, то читались нам выдержки из этих писем. Потом каждая из нас делилась своими мыслями за неделю, своими записями, своим творчеством, знаменательными снами, если таковые были. О многом беседовали, о многом говорилось. Если у кого возникали вопросы по поводу прочитанного или услышанного, то тут же задавали их и получали на них ответы. В этих встречах принимала участие и Нина Ивановна. После окончания занятий всегда была чашка чая с каким-либо печеньем или кусочком кекса.